Неизъяснимое очарование Ростова-папы

Старый Ростов. Каким ему быть?

Прежде всего представлю читателям своего собеседника. Автор бизнес-проекта «Слобода» Игорь Скрягин — управляющий партнёр товарищества «Интерфинанс», занимающийся вопросам стратегии бизнеса. Отсюда вытекает мой первый вопрос к нему:

— Игорь Дмитриевич, что подвигло вас, бизнесмена-практика, заниматься проектами сохранения и воссоздания исторического центра города?

— Во-первых, я — коренной ростовчанин, и мне по определению небезразлична судьба родного города. И, во-вторых, в девяностые годы я много ездил за границу, изучая то, как занимаются «фантастическими», на первый взгляд, проектами за рубежом, где, поверьте, не меньше нас умеют считать деньги.

Самый близкий географически пример — Варшава, где после войны по рисункам, чертежам, фотографиям восстановили лежавший в руинах исторический центр Старе Място, превратив его в настоящую туристскую «Мекку». И это не заповедник, состоящий из одних музеев, а живущий полноценной жизнью район со всегда заполненными ресторанчиками и магазинами на первых этажах жилых зданий.

В пострадавшем во вторую мировую войну от англо-американских бомбардировок Гамбурге туристам обязательно демонстрируют одну из главных местных достопримечательностей — городскую ратушу. Не скрывая, что это — новодел, но новодел особого рода. Когда началась расчистка развалин, горожане бережно выискивали средневековые кирпичики, отдавали их на физико-химический анализ, на основе которого изготавливали похожие новые.

Недавно по телевидению прошёл сюжет про улицу Блюменштрассе в столице Швейцарии — Берне, знакомую россиянам по сериалу «Семнадцать мгновений весны». Помните, именно туда, на проваленную конспиративную явку, шёл профессор Плейшнер? Так вот, самое интересное, что этот эпизод снимался совсем в другом городе, а «Блюменштрассе» со «старинными», в три этажа и с одним подъездом домами на самом деле была построена в Берне всего несколько лет назад!

Наши родные архитекторы, пусти их в Швейцарию, наверняка, «украсили» бы центр её столицы современными многоэтажками. А на Западе у зодчих другой менталитет, и не только в маленьком Берне. Возьмите многомиллионный Париж…

— Ну вы тоже сравнили: Ростов и Париж!

— А вы знаете, что в середине пятидесятых американцы сняли у нас документальный фильм, название которого переводится примерно так: «Неизъяснимое очарование Ростова». Сейчас, правда, от того Ростова осталась в лучшем случае половина. Но и сегодня нам есть что показать. Территория в границах: Ворошиловский — Будённовский — Станиславского — Донская была занята в ХVIII веке Солдатской слободой, где селились семьи солдат крепостного гарнизона, и откуда по сути и начался Ростов. Это район почти нетронутой исторической застройки, представленной в основном малоэтажными зданиями ХIХ — начала ХХ века, среди которых 38 официально зарегистрированных памятников архитектуры, включая изуродованный позднейшими пристройками «Дом Максимова» — первое каменное здание Ростова, в котором работало и первое городское собрание, плюс три храма разных конфессий — Кафедральный собор, старообрядческая церковь на Ульяновской и синагога.

Такое их соседство неслучайно и имеет историческую подоплёку. Сейчас, в эпоху, полную конфликтов, когда всё чаще звучат призывы к толерантности, стоит вспомнить, что наш город был родиной российского клиентилизма, смысл которого — в переносе принципов коммерции на другие стороны жизни. А торговые люди всегда умели договариваться между собой. И знаменитую приставку к своему имени Ростов получил не из-за криминального прошлого, а потому что любой переселенец знал, что, приехав сюда, обязательно найдёт себе работу и угол. Отсюда и уважительное: Ростов-папа. Не могу не процитировать одного писавшего про наш город автора: «Ростов-на-Дону — удивительный город. Во всех крупных российских городах много общего. Здесь этого общего меньше всего. Если Москва — большая деревня, то Ростов — большая станица. Тут, невзирая на присутствие всех признаков большого города (разве что нет метро), межчеловеческие отношения просты и искренни, без лишних политесов».

Этим строкам уже много лет, но сказано будто про нас с вами, сегодняшних ростовчан. Смотрящие на торговые ряды церковные купола, смешение архитектурных стилей и разноязычье на стекающих к Дону улицах центра — это и есть исконная ростовская среда, которую сегодня потихоньку убирают, чем лишают город не только прошлого, но и будущего.

Как по-вашему, где дороже земля — на Елисейских полях или у нас, на Донской? Почему-то в Париже, в отличие от Ростова, категорически запрещено новое строительство не только в центре, но и в прилегающих к нему кварталах, а для высоток отведена окраина — район Дефанс. Кстати, называть дома, будто перенесённые на донской откос из Северного жилого массива, элитным жильём можно только с большим преувеличением. Увеличенный, против обычного, метраж и наличие в квартирах двух санузлов ещё не дают поводов для этого. Не красят город и невзрачные, необлицованные кирпичные фасады.

Впрочем, однозначно осуждать наших архитекторов не стоит. Это не столько их вина, сколько беда. В этом году исполнилось 50 лет знаменитому хрущёвскому постановлению о борьбе с «архитектурными излишествами», надолго отобравшему у наших архитекторов львиную долю возможностей для творчества. Хотя в те годы, когда в центре Ростова ещё стояли послевоенные руины, это постановление было оправданно. Вышедшей из войны стране требовалось больше дешёвого жилья — и побыстрее! Но сейчас-то ситуация в корне изменилась.

— Думаю, с вами не согласятся жители старых аварийных домов, которые не дождутся, когда же эти трущобы снесут, а их самих переселят в благоустроенные квартиры…

— А кто-то брался подсчитать, сколько домов стали аварийными по причине старости, а сколько — из-за вырытых вплотную к ним строительных котлованов? Думаю, статистика получилась бы интересная. И вообще: нельзя решать одну проблему, порождая другую. Я уже говорил, что реконструкция центра в её нынешнем виде не только лишает Ростов исторического лица, но и создаёт проблемы на будущее.

Опустим сомнительную архитектурную ценность новостроек и задумаемся над вопросом: есть ли вообще какой-то смысл строить на этом месте новый жилой район?

Во всём мире градостроительство давно развивается по другим законам, и люди предпочитают селиться подальше от суеты, поближе к загородной зелени. В самом деле, не так уж много радости жить на гудящих с утра до позднего вечера загазованных улицах, по которым сплошной волной движется транспорт, в стоящих стена к стене многоэтажках, нередко лишённых даже дворов. И эта теснота, несмотря на возражения властей против сверхплотной застройки, будет только нарастать. Потому что к жилью хочешь не хочешь, нужно подтягивать соответствующую инфраструктуру — детские сады, поликлиники, школы и т. д. и тоже находить для них место, увеличивая плотность застройки.

Кстати, эту сторону жизни в центре понимают и многие наши земляки. В любом новом доме есть пустые квартиры, которые, если и куплены, то зачастую годами не заселяются.

— Зачем же их тогда покупают? Не только же «моды ради»…

— Знаете, сейчас в России много свободных денег, и одним из способов распорядиться ими стало так называемое «резервное инвестирование» в недвижимость. Подчас это носит курьёзный характер. Вспоминаю хорошую, но пустующую по причине дороговизны мест гостиницу в Хосте. Говорю служащим: вы бы привели цены к разумному знаменателю — от постояльцев отбоя бы не было. И слышу: «Мы это тоже своим хозяевам предлагали, а они отмахнулись: так гостиница целее будет!»

Такие инвестиции — мёртвый груз, а они должны и могут работать. Вот сейчас в Ростове настоящий бум сооружения дорогих офисных зданий. Знаю серьёзных столичных предпринимателей, которые готовы нести двойные и тройные затраты за возможность разместить свой бизнес в старинном или сделанном под старину выразительном особняке. Пример тому — бережно восстановленный «с нуля» на средства столичных финансистов «дом Черновой» на углу Б. Садовой и Халтуринского, в котором разместился «Банк Москвы».

К сожалению, такие примеры — редкость, а скоро и восстанавливать будет почти нечего.

— Знаю, что вы не только критикуете, но и имеете конкретную программу действий.

— Товарищество «Интерфинанс» входит в состав инициативной группы по созданию в Ростове-на-Дону историко-культурной зоны старого города под условным названием «Слобода» (на месте бывшей Солдатской слободы). В рамках соответствующего бизнес-проекта предлагается: сохранить силуэт старого Ростова — малоэтажность и архитектурные стили ХIХ — начала ХХ вв., реконструировать и реставрировать все объекты, представляющие подлинную архитектурно-историческую ценность, постепенно заменить весь малоценный и ветхий фонд на здания в архитектурных стилях старого Ростова, заменить инженерные коммуникации во всех кварталах и заново создать фактически отсутствующую ливневую канализацию, по единому плану провести благоустройство улиц и дворов, создать на этой территории торгово-пешеходную зону и в целом ограничить здесь проезд автомобильного транспорта, активно содействовать формированию инфраструктуры услуг (элитные офисы и жильё, эксклюзивные магазины и рестораны, культурно-зрелищные предприятия, мини-отели, частные клубы и центры отдыха, музеи, галереи и т. д.).

Существуют по меньшей мере три аргумента в пользу нашего проекта. Во-первых, Ростов представляет собой растущий мегаполис, который притягивает большие массы людей, во-вторых, он входит в федеральный список исторических городов, в-третьих, в сегодняшнем Ростове практически нет собственных туристических ресурсов — достопримечательностей, представляющих ценность с точки зрения развития туризма. Не возить же наших гостей в Северный жилмассив…

Территория бывшей Слободы — не только наилучшее, но практически единственное место для создания зоны «старого города». Важными факторами являются её выход к Дону, открытый обзор левобережья, зрительная доминанта Кафедрального собора и его колокольни. Отсутствие значимых сквозных проездов позволяет легко превратить этот район в пешеходную зону.

— И какова же цена этого проекта?

— Предварительные расчёты показывают, что для его реализации потребуются инвестиции, исчисляемые сотнями миллионов долларов. Но в стране и за рубежом хватает свободных денег. Привлечь их можно на основе методов проектного финансирования при соблюдении ряда обязательных условий:

1. Создание историко-культурной зоны старого города необходимо осуществлять как единый бизнес-проект. 2. Должна быть гарантирована правовая защита проекта путём установления режима особо охраняемой территории и особого регламента хозяйственной деятельности в её границах (например, в виде специального дополнения к закону Ростовской области «Об объектах культурного наследия»). 3. Для нужд оперативного управления проектом следует создать специальную администрацию (управляющую компанию), обслуживающую всех контрагентов в режиме «единого окна». 4. Для привлечения инвесторов необходимо разработать и законодательно утвердить долгосрочную (рассчитанную на десятилетия) стратегию развития историко-культурной зоны, содержащую все её основные компоненты и принципы формирования. 5. Надо создать систему администрирования на соответствующей территории, гарантирующую инвесторам качество коммунальных услуг, благоустройство, чистоту, правопорядок, экологическую и личную безопасность. 6. Для придания максимальной степени достоверности реконструируемому облику старого Ростова провести историко-культурное исследование всей территории в границах зоны «Слобода».

Привлечение инвестиций в создание зоны «Слобода» может показаться чрезвычайно трудным. Но мировой опыт показывает, что при соблюдении обозначенных выше условий подобные проекты вполне реальны и прибыльны. К сожалению, пока такому уникальному ресурсу, как историко-архитектурная ценность и туристский потенциал донской столицы, в планах привлечения в регион инвестиций не находится места.

— Может быть, даёт о себе знать менталитет провинции, привычка смотреть на столицу снизу вверх?

— Не соглашусь с вами, Ростов никогда не был провинциальным городом. И его жителей во все времена отличали особая энергичность и предприимчивость. Вспомните, к примеру, как ещё лет десять назад выглядела Большая Садовая, пустевшая с наступлением сумерек. А сейчас там до позднего вечера жизнь бьёт ключом, светятся огни многочисленных магазинов и ресторанов. Тем обиднее, когда видишь, что происходит за этим «фасадом», как в экстазе первоначального капиталистического накопления уничтожаются историческое лицо города и его привычная среда…