Меняем Маркса на Катьку?

Ваятели времён соцреализма успели основательно «наследить» на улицах донской столицы, где и по сей день хватает памятников поп-идолам советской эпохи. Одного из них — Сергея Мироновича Кирова — в скором времени передвинут с одноимённого сквера на одноимённый проспект. Таким образом будет создан прецедент, который, по мнению ревнителей истории города, позволит серьёзно говорить о восстановлении исторической справедливости в отношении памятника Екатерине Великой, место которой в советские годы оккупировал бронзовый Маркс. О возможности такой «рокировки» и своем видении судьбы других городских памятников рассказывает руководитель Ростовского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Александр Кожин.

— Александр Олегович, совсем недавно вы вновь выступили с уже позабытой инициативой переименовать площадь Карла Маркса, вернув её былое название — Екатерининская. Предлагается также воссоздать памятник царице-основательнице Нахичевани-на-Дону. Насколько это предложение сегодня реально для воплощения в жизнь?

— Есть идеи, которые периодически озвучиваются из-за своей нереализованности. Установка памятника Екатерине — одна из них. Ещё лет семь назад с таким предложением выступила армянская община Нахичевани.  Новым толчком для публичного обсуждения этой темы стало выступление в СМИ ростовского краеведа Сергея Шолодуба, посвящённое белым пятнам на карте города.

Сегодня уже есть модель скульптуры Екатерины, сделанная по старым фотографиям ростовским скульптором Давидом Бегайловым.  Есть даже несколько отливок, одна из которых украшает холл бывшей Екатериниской гимназии, — школу № 13. Думаю, что если найдутся люди, которые готовы оплатить все расходы по созданию скульптуры, то возможность «прописки» Екатерины Великой на площади, носящей пока что имя другого немца, будет вполне реальной.

— Не опасаетесь ли вы, что когда идея переезда памятника примет более реальные очертания, это вызовет волну протестов со стороны ростовчан? Всё-таки для многих из них основоположник научного коммунизма ближе, чем российская императрица.

— Разумеется, если бы поступило предложение убрать скульптуру Карла Маркса вообще, это вызвало бы не только народный протест, но и окрик из госорганов по охране памятников. Однако речь идёт только о переносе скульптуры, о воссоздании объекта культурного наследия. Кстати, волна народного недовольства могла подняться и в связи с уже утверждённой донским губернатором инициативой переноса памятника Кирову. Но ему было отведено вполне достойное место — на пересечении Кировского и Пушкинской. Так что, думаю, что и в случае с переносом Маркса нужно будет найти подобный компромиссный вариант.

— Как известно, далеко не всякое произведение искусства выдерживает испытание временем. Какие скульптуры советской эпохи, на ваш взгляд, сохранили право на жизнь?

—Думаю, что все из них имеют право на существование. Конечно, можно поспорить об их художественных достоинствах, но их историческая ценность бесспорна.

Наибольшие сомнения по этому поводу вызывает установленная в начале 1970-х стела на Театральной площади. Бесспорно, это памятное место очень важно для города хотя бы потому, что на мраморных плитах здесь указаны наименования всех частей, которые принимали участие в боях за освобождение Ростова. Но сам памятник очень затратный. На его профилактическое обслуживание ежегодно требуется до 200 тысяч рублей. Прежде всего это связано со сложной конструкцией стелы, высота которой равна семидесяти метрам, а общий вес составляет более 500 тонн. На ней, например, установлен гаситель колебаний, а также лампочки сигнальных огней, которые три года назад обошлись городу в 75 тысяч рублей. Уже на начало 1990-х техническое состояние комплекса оценивалось как аварийное. А сейчас полностью выведена из строя система управления светомузыкой, разворованы все динамики и прожектора, покрытие имеет трещины и разрушения. Суммы, затрачиваемые на техобслуживание памятника, конечно, не астрономические, но вполне серьёзные. Поэтому от подобных неудачных архитектурных решений всё-таки нужно избавляться.

— Как вы смотрите на предложение создать в Ростове музей памятников советской эпохи, собрав всех бронзовых глашатаев идей марксизма-ленинизма в одном укромном месте?

— Первые предложения свезти изваяния советской эпохи в специально отведенный для этого скульптурный заповедник появились после того, как в Москве убрали памятник Дзержинскому. Кстати, единственный на всю Россию парк советской скульптуры сегодня открыт на Крымской набережной столицы. В начале 1990-х Моссовет принял решение о демонтаже более 500 памятников. Некоторые из них — Свердлову, Сталину, Калинину, Дзержинскому — попали в экспозицию музея.

В Ростове в качестве музея советской скульптуры предлагались парк Октябрьской революции или парк Собино. В принципе в этой идее ничего плохого нет. Но она может быть реализована только в отношении тех памятников, которые не входят в госреестр.

Кстати, в советские годы в городе было установлено бесчисленное количество памятников Ленину. Только в Железнодорожном районе их было 12. Но что касается памятников Ленину на Б. Садовой или на площади Ленина, то они входят в госреестр, а потому их нельзя переносить только ради того, чтобы создать парк советской скульптуры.

— Правда ли, что в 1950-е годы в Ростове стоял памятник Сталину, который был установлен на деньги, собранные простыми ростовчанами?

— Действительно, этот памятник стоял неподалёку от пересечения Красноармейской и Ворошиловского. Во дворе дома № 50 по Ворошиловскому проспекту до сих пор сохранился его пьедестал. Но скульптура простояла недолго. Дело в том, что её установили незадолго до смерти Сталина и убрали сразу же после XX съезда, на котором, как известно, произошло развенчание культа личности «вождя народов». Получилась довольно забавная картина: сначала люди собирали деньги на установку памятника, а затем уже на его демонтаж.

— Выходит, что прижизненные памятники в нашем городе ставили только Сталину и Самургашеву...

— Если говорить о скульптуре, которую в народе называют памятником Самургашеву, то по документам это памятник «За достижения федерации греко-римской борьбы», олицетворением которых стал Вартерес Самургашев, с него-то и лепили памятник.

Есть постановление мэра, согласно которому в Ростове-на-Дону нельзя устанавливать скульптуры, памятные доски и называть объекты именами ныне здравствующих людей. Впрочем, несмотря на это в городе есть бюсты дважды героям и памятные доски, которые вешали до этого ограничения.

— В последние годы в Ростове-на-Дону всё популярнее становятся скульптуры малых форм: читатель газеты, присевший на скамейку, памятник коробейнику и беременной женщине... Как вы относитесь к подобного рода скульптурам?

— Думаю, что они делают нашу жизнь веселее и интереснее. В последние годы скульптуры малых форм стали популярны по всей стране. В российских городах появились самые разнообразные и причудливые памятники: сантехникам, дворникам, собакам, кошкам, козе, зайцу, огурцу и даже фонарному столбу. Но самый уникальный памятник — Человеку-невидимке, установлен в Екатеринбурге. На плите, что лежит прямо на газоне, видны отпечатки двух босых ступней. Очень хорошо, что и в нашем городе появляются новые, чуждые политике памятники.

— Давайте вернёмся к более монументальным произведениям. Наряду с установкой памятника Екатерине сегодня рассматривается возможность появления скульптуры Елизаветы, которой Ростов собственно и обязан своим появлением. В каком месте города этот памятник был бы наиболее уместен?

— Действительно, не так давно к нам обратились представители департамента культуры с просьбой подготовить по этому поводу справку для мэра города. После этого мы провели встречу с ростовскими историками и сотрудниками государственного архива Ростовской области, на которой обсуждалось возможное место установки памятника Елизавете Петровне. Предлагалось сразу несколько вариантов: в Кировском сквере,  рядом с ротондой в сквере 1-го Мая, где сохранился фрагмент вала крепости Дмитрия Ростовского, а также на пересечении Кировского и Б. Садовой. Однако в этих случаях надо было бы что-нибудь двигать или убирать. В итоге мы пришли к выводу, что наиболее приемлемым стало бы место на площади перед главным корпусом РГУ.

— Кому ещё за последнее время в Ростове предлагалось установить памятник, но по каким-то причинам этого пока так и не случилось?

— Белому генералу Маркову, второй памятник Шолохову, памятный знак градоначальнику Андрею Байкову и строителю крепости Дмитрия Донского Ригельману. Нереализованным пока остаётся предложение создать памятник строителям по проекту Адама Батажева, ростовским морякам, погибшим на линкоре «Новороссийск» в 1955 году под Севастополем, а также Петру Первому, бюст которого предлагалось установить у Богатяновского источника.

— Памятник Петру, кажется, собирались установить в Ростове ещё до революции…

— Да, действительно, эта идея родилась ещё в 1908 году. Тогда был даже сделан макет, определено место для памятника, а городская Дума постановила поддержать в высших сферах ходатайство правления Ростовского общества истории, древностей и природы о разрешении всероссийской подписки на сооружение памятника императору Петру Великому. По этому поводу газеты того времени писали буквально следующее: «Можно смело сказать, что лучшая часть города, центр Садовой, не будет обезображена плохим памятником. В Петре, которого вы увидите на площадке городского сада, — тяжёлая мелодия победы». Правда, ростовцы этот памятник так и не увидели, так как удалось собрать всего 800 рублей. Для сравнения: памятник Петру Великому в Таганроге обошёлся тогда в 60 тысяч рублей.

Кстати, в газете «Южный телеграф» от 21 января 1914 года была заметка, в которой приводился перечень всех донских памятников с точным указанием стоимости каждого из них. Из этой статьи следует, что памятник императору Александру Благословенному в Таганроге обошёлся в 45 тысяч, а Чехову — в 60 тысяч рублей. Памятник Платову в Новочеркасске — в 50 тысяч, Ермаку — в 55 тысяч, Бакланову — в 15 тысяч, а две каменные триумфальные арки потянули на 15 тысяч рублей. Памятник Императрице Екатерине II в Нахичевани-на-Дону обошёлся в 30 тысяч, а Александровская колонна — в 13 тысяч рублей. Как это ни странно, но хуже всего с памятниками дела обстояли в Ростове, где на то время была установлена всего одна скульптура императора Александра Второго стоимостью 55 тысяч рублей.