Преобразователю Ростова

Водопровод и уличное освещение, тротуары и конно–железная дорога. Эти и другие достижения прогресса появились в Ростове, когда у его руля стоял городской голова Байков, благодаря его кипучей энергии.

«Ростов–на–Дону по справедливости должен бы почтить его память  монументом», — такое мнение один из ростовских летописцев высказал еще в конце XIX века. Однако монумента Байкову не появилось ни тогда, ни в  XX веке.

 И все же не стоит думать о ростовцах–современниках Байкова и ближайших их потомках  как о людях, к его памяти непочтительных. Еще при жизни Байкова каменный мост, построенный им через большую балку, ростовское городское общество официально приговорило назвать Байковским. Посмертно в его честь назвали улицу, хутор, бульвар и даже пароход.

Несправедливость с монументом исправили во время празднования нынешнего Дня донской столицы, незадолго перед 182–й годовщиной со дня рождения легендарного ростовского головы.

—  Это — первый в моей жизни случай, когда работа проходила без финансовых проблем и организационных трудностей, — сказал на открытии монумента его автор — ростовский скульптор Анатолий Скнарин.

Соблазнительно предположить, что сам дух Байкова тому способствовал. Однако насчет мира незримого мы можем только строить догадки. В мире же явленном объяснение этому такое: решение всех оргвопросов взял на себя глава администрации Ленинского района Ростова Сергей Сухариев, а своевременное финансирование осуществлялось благодаря Адаму и Руслану Батажевым (средства на собственно памятник) и банку «Центр–Инвест» (постамент и благоустройство прилегающей территории).

Отец и сын Батажевы в качестве генеральных спонсоров  возводимых на Дону монументов выступают далеко не впервые. Памятник Анатолию Калинину в станице Раздорской и атаману Платову в станице Старочеркасской,  скульптура каменщика в ростовском Парке строителей, — вот только несколько примеров монументов, которые появились благодаря их решающему финансовому участию.

—  О том, что был в Ростове городской голова Байков, который превратил его из захолустья в красивый благоустроенный город, я впервые услышал еще в советское время и проникся к Байкову  большим уважением, — говорит  Адам Батажев, депутат Законодательного собрания РО. — Поэтому предложение Сергея Карповича  Сухариева об участии в этом проекте совпало с моим давним желанием внести свою лепту в увековечивание памяти этого выдающегося человека. Жизнь Андрея Матвеевича Байкова — это яркий пример того, как сильная личность может повлиять на историю.

…Почему потомок петербургских дворян, харьковчанин Байков решил связать свою жизнь с Ростовом? Известно, что еще в возрасте 23 лет он был в отпуске в  наших краях и за это короткое время успел в содружестве с ростовским мещанином Чеховым (отцом будущего писателя), известным писателем Кукольником, жившим в Таганроге, и таганрогским купцом Алфераки создать компанию по снабжению продуктами питания  армии в Крымскую войну.  Хотя Байкову в итоге это предприятия прибыли не принесло,  перспективы Ростова он, видимо,  оценил. Так что, уволившись с воинской службы, а затем выйдя в отставку и со службы гражданской,  Байков переехал в Ростов.

Бронзовый Байков Скнарина изящен, с возвышенной мечтой во взгляде. «Идеалист», — вспоминается оценка, которую дал молодому Байкову донской краевед Краснянский.

В чем–то, наверно, был он идеалист, романтик, мечтатель, — как без этого захолустье преобразить в один из лучших южных русских городов? Но известна и другая характеристика — публициста и краеведа Скальковского, младшего современника Байкова: «…был из породы так называемых дельцов и подчас не стеснялся выбором средств, но зато это был нечастый у нас пример человека настойчивого и с характером, и умевшего руководить городским самоуправлением, столь в России невежественным и мнительным».  Незаурядная личность  не бывает однозначной.

Городской голова Байков столкнулся не только с массой тяжелых хозяйственных проблем при недостатке средств для их решения, но и с потрясающей упертостью местного населения, вполне довольного убогим ростовским пейзажем: «Ростовские домовладельцы того времени обнаруживали вообще сильную привязанность к грязи и имели насчет санитарно–гигиенических требований свое самобытное представление, в силу которого вывозкой  нечистот со двора не очень обременяли себя». Чего уж тут говорить о благоустройстве территорий со стороны улицы…

Байков во многом переломил эту ситуацию. И не только эту. Порой оппонентов надо было перехитрить, и это ему удавалось.

Его «венец» городского головы состоял  не только из лавровых листьев триумфатора.  Были в нем и шипы. На Байкова писали доносы, его отстраняли на время следствия от исполнения обязанностей головы, но основания для судебного преследования не отыскивались.

На три года из–за этих перипетий Байкова отправляли заведовать (по терминологии того времени) Кавминводами, — он развил бурную деятельность и там. Когда же новый состав ростовской городской думы опять избрал его своим головой и сообщил Байкову, что ждет от него новых больших свершений, Байков усомнился в реальности таких планов:  пуста городская казна!

В ответ на это один из гласных (депутатов), не моргнув глазом, заметил, что потому–то именно Байкова и выбрали…

Байков, сделал для Ростова очень много. Но, по мнению уже нашего современника — писателя и краеведа Владимира Сидорова, неосуществленных байковских идей едва ли не больше, чем реализованных. Среди несбывшихся планов — русско–французский проект строительства Волго–Донского канала, в котором предполагалось участие Эйфеля. Того самого. Конструктора знаменитой башни, с которым Байков был лично знаком.

Масштабной личностью был этот голова. Он прожил ровно 58 лет, скончавшись назавтра после  дня своего  рождения, который встретил в Тироле, куда поехал поправлять здоровье. Может, потому так много и успел Байков на посту городского головы, что высоко ставил перед собой планку возможного.

На фото: бронзовый Байков стоит в глубине Большой Садовой, неподалеку от здания нынешней ростовской городской думы, которое построили спустя десять лет после его кончины.

Впервые городским головой Андрея Матвеевича избрали, когда ему был 31 год. Его портретов того времени не сохранилось. Примерно в этом возрасте он и здесь, на этом постаменте. Скульптор Скнарин изваял легендарного ростовского голову, словно  следуя мысли Чехова о том, что в человеке все должно быть прекрасно.