Ростовские адреса линкора «Новороссийск»

Возможно, уже в ближайшее время в донской столице появится мемориал жертвам самой страшной трагедии в послевоенной истории Военно-морского флота России — морякам, погибшим в 1955 году на линкоре «Новороссийск».

Последний бой второй мировой

Даже спустя полвека гибель линейного корабля «Новороссийск» остаётся, пожалуй, самой загадочной страницей в летописи отечественного флота. Взрыв произошёл 29 октября в половине второго ночи, когда более полутора тысяч моряков, кроме тех, кто находился на вахте, спали. Примерно 150 человек погибли сразу, при взрыве. Остальные ещё два с половиной часа боролись за линкор, пока он не перевернулся.

По словам члена Ростовского морского собрания, краеведа и историка Сергея Шелобода, который и выступил с инициативой установки мемориала, взрыв на «Новороссийске» можно считать последним боем второй мировой войны. В ту холодную октябрьскую ночь 1955-го, по его данным, погибли 662 моряка. Среди них были как «новороссийцы», так и прибывшие к ним на помощь моряки других кораблей, стоявших в бухте. Только в 90-х годах их имена появились на двух ранее безымянных братских могилах в Севастополе. А засекреченному наградному списку был дан ход лишь в 1999 году. Согласно Указа Президента России более 700 офицеров, мичманов и матросов были награждены орденом Мужества, (из них 615 — посмертно). Но и этот документ, вышедший почему-то под грифом «для служебного пользования», не поставил точку в трагической истории линкора.

Причина взрыва, после которого затонул «Новороссийск», до сих пор остаётся загадкой. Существуют две основные версии. По одной из них корабль наткнулся на связку донных магнитных мин, оставшихся в Севастопольской бухте после второй мировой войны. Но наиболее правдоподобной кажется версия, связанная с диверсией. Дело в том, что линейный корабль «Новороссийск» — это бывший итальянский линкор «Джулио Чезаре» («Юлий Цезарь»), доставшийся в 1949 году вместе с другими трофейными кораблями в счёт репарации. Накануне его передачи СССР на Апеннинах открыто звучали призывы не допустить того, чтобы гордость итальянского флота оказалась под советским флагом. Предлагались различные варианты вплоть до его потопления.

По мнению Сергея Шелобода, изучавшего этот вопрос на протяжении пятнадцати лет, взрыв такой мощности, проделавший в днище пробоину площадью в 170 квадратных метров и практически прошивший весь корабль насквозь, невозможен от связки мин. «Скорее всего, линкор был заминирован с момента его передачи Советскому Союзу, — говорит Сергей Шелобод. — Взрывчатку могли заложить в так называемом фальш-дне. В пользу этого, в частности, свидетельствуют и мемуары бывшего командира трюмной группы старшего лейтенанта Лепехова, по словам которого, в момент передачи линкора они обратили внимание на то, что между 30 и 40 шпангоутами (именно в этом месте был эпицентр взрыва) остались следы свежей сварки. Для того чтобы привести эту взрывчатку в действие, боевому пловцу достаточно было установить на днище корабля всего один детонатор».

 Непризнанные герои и самозванцы

Сегодня на Дону проживают восемь членов экипажа линкора — ростовчане Алексей Казаченко, Пётр Ивлиев и Михаил Стебловский, Яков Башко (Донецк), Владимир Деточка (Шахты), Василий Турбаев (Целина), Василий Лэнь (Сальск), Иван Глупак (станица Кривянская). Всего же с Ростовской областью так или иначе связаны имена 43 «новороссийцев».

Во время определения имён членов экипажа «Новороссийска» Сергей Шелобод неоднократно сталкивался с самозванцами, которые утверждали, что служили на линкоре в момент трагедии. Поэтому все обращения подвергались тщательной проверке. Любопытная история произошла с членом экипажа Иваном Якименко, который пока остаётся последним из установленных моряков линкора. «Мы запрашивали его фамилию в архиве Военно-морского флота, перерыли кучу документов, но такого имени не значилось ни в наградных, ни в похоронных списках, — рассказывает Сергей Шелобод. — Мне пришлось выехать по месту его жительства, в станицу Кривянскую Октябрьского района, чтобы уже в ходе беседы установить, в действительности ли он служил на «Новороссийске». В результате выяснилось, что, когда моряк женился, то взял себе более благозвучную фамилию жены, ну а его первая фамилия — Глупак — действительно значилась в списках членов экипажа».

И в середине 50-х, и позже ни у кого не было сомнений, что «новороссийцы» и те, кто пришёл к ним на помощь, до конца выполнили свой долг. Однако до сих пор далеко не всем им был отдан долг памяти. «На некоторых могилах моряков линкора нет даже надгробий, — говорит Сергей Шелобод. — Такие плиты пока установлены лишь на могилах не так давно ушедших из жизни Кравцова на Северном кладбище и Бочарова в Донецке. Я неоднократно обращался к руководителям предприятий, на которых работали «новороссийцы», с просьбой помочь установить мемориальные плиты. Но далеко не все идут навстречу. Неужели сумма в четыре тысячи рублей — это такие уж большие деньги для предприятия?»

Другая больная тема — это награды, которые нашли далеко не всех своих героев. Во время церемонии награждения «новороссийцев» орденами Мужества, которые лично вручал бывший тогда председателем Совета министров Владимир Путин, был поднят вопрос о том, что две трети доживших до наших дней моряков не награждены до сих пор. Тогда будущий президент потребовал от главкома ВМФ Владимира Куроедова, чтобы тот разобрался в ситуации. Однако с тех пор так ничего и не изменилось. К примеру, из восьми проживающих на Дону членов экипажа линкора орденом Мужества награждён только один человек. По этому вопросу Сергей Шелобод даже обращался в Министерство обороны, откуда спустя два дня после пятидесятилетия гибели линкора был получен ответ: «Нет оснований на награждение всех членов экипажа».

Сегодня на территории бывшего Советского Союза установлено четыре мемориальных комплекса морякам, погибшим на линкоре «Новороссийск», — два на могилах погибших в Севастополе, один в Вильнюсе и ещё один в Курске. Ростовский мемориал, который станет вторым в России, будет представлять собой перевернувшееся днище линкора, с якорем, символизирующим его вечную стоянку, православным крестом и табличкой с именами 18 жителей Ростовской области, погибших на линкоре.

После долгих споров выбор места для установки мемориала погибшим «новороссийцам» пал на сквер у Свято-Троицкого монастыря, который был не так давно возведён на пересечении Портовой и Международной. Все затраты по сооружению мемориального комплекса берёт на себя Ростовское морское собрание. Свою положительную резолюцию на установку мемориала уже дали архиепископ Ростовский и Новочеркасский Пантелеимон, губернатор Владимир Чуб и мэр донской столицы Михаил Чернышёв. Так что сегодня остаётся дождаться очередного совещания Межведомственной комиссии по наименованию улиц, площадей и других общественно значимых мест, на котором, скорее всего, и будет окончательно определена судьба мемориала.