Притяжение небес

«Искусство безмоторного парения в воздухе с использованием восходящих воздушных потоков на аппаратах тяжелее воздуха – планёрах», - так определяет понятие «планеризм» энциклопедический словарь. 1 ноября этому искусству исполнилось 85 лет.

Ростовчане уже подзабыли, а многие по возрасту и знать не могут, что во второй половине минувшего века на месте нынешней ростовской Рублевки, прозванной в народе вертолетным полем, располагался аэродром одного из крупнейших в СССР учебных центров добровольного общества содействия армии, авиации и флоту (ДОСААФ). С зари до заката там разноголосо пели авиационные моторы, кипела бодрая жизнь, и будущий цвет отечественной авиации познавал секреты летного мастерства, прыгая с парашютами, поднимаясь в воздух на самолетах, вертолетах и планерах. Хорошо помню, как летали они прямо над крышей нашего дома, расположенного на границе летного поля, и встретить досаафовских асов тогда можно было на ближайшей остановке автобуса номер четыре. За последние же два десятилетия планеры лично мне довелось наблюдать разве что в крымском небе близ Коктебеля. А повидаться со спортсменами-планеристами накануне знаменательной для них даты так и вовсе не удалось.

- Планерный спорт, разумеется, существует, - объясняет ростовский инструктор любительской авиации Виталий Селинский, - но планеров, как и спортсменов-планеристов в «чистом виде», осталось мало. На смену требующему ангарного содержания и аэродромного базирования планеру пришли другие летательные аппараты. Наша техника - дельтапланы, парапланы, дельталеты. Полеты на них существенно отличаются от полетов на планере. В восторг приходят даже профессиональные летчики, когда мы берем их с собой в прогулочные полеты.

Виталий - кандидат в мастера спорта по авиамоделизму и дельтапланеризму, перворазрядник по дельталетам и парапланеризму. Его с соратниками-единомышленниками мне удалось разыскать лишь с помощью давних связей в спортивных кругах. Мы располагаемся в мастерской, где полно выкроек, лекал, деталей и приспособлений. Начав когда-то с несложных самоделок, по сей день члены этой команды летают на аппаратах, собственноручно созданных. Качество и надежность их хорошо известны сведущим людям, а уж крылья для дельталетов, сработанные нашими умельцами, так и вовсе славятся далеко за пределами области. Я абсолютно не разбираюсь в сверхлегкой летной технике последнего поколения, но стараюсь не до конца выглядеть простофилей, поскольку имею в собственной биографии несколько прыжков на давно теперь не применяемом десантном парашюте ПД-47 и одно очень удачно закончившееся падение с дельтапланом в прибрежные кусты на речке Тузловка.

- Все мы здесь – выходцы из ДОСААФ, но если и летали когда на планерах, то лишь в качестве пассажиров, - рассказывает разрядница дельтапланеризма и парашютного спорта Вера Сигуля. – Я, например, по специальности техник-радиоаппаратостроитель. А в аэроклуб шла с твердым намерением пилотировать самолеты и вертолеты. Да только судьба иначе распорядилась: строгая врачебная комиссия меня «забраковала» для такого летного дела. Дельтаплан оказался доступнее, первый полет на нем – сродни первой любви. У планера скорость выше, а обзор куда меньше. И ощущения вовсе не те. А тут летишь и чувствуешь себя птицей! Заряжаешься новой энергией и живешь дальше, какой бы тяжелой жизнь ни складывалась.

Дельтапланеризм принес выпускнице радиотехникума и настоящую земную любовь. Ее муж Сергей начинал, как и большинство, самодельщиком, первым «обкатывал» аппараты новых типов, был отменным организатором и всеобщим авторитетом. Он погиб, разбившись в одном из полетов.

- Я не оставила небо. Со мной много летал наш сын Антон, а мой младший брат Володя давно прекрасно пилотирует дельталет…

Увлечение даже сверхлегкой авиацией в наше время – дело весьма затратное и хлопотное. Так, стоимость самого немудреного параплана начинается от тысячи евро, а дельталет «тянет» уже не менее чем на пятнадцать тысяч. А еще проблемы заправки горючим, транспортировка, разрешения на полеты, базирование.

- Одних документов для взлета дельталета нужно иметь несколько килограммов, - делится наболевшим единственный в команде профессиональный авиационный инженер перворазрядник Александр Щербинин. - Это в аэроклубах когда-то летали на всем готовом, ездили на всесоюзные соревнования за счет ДОСААФ и даже получали командировочные. Теперь проходится и средства зарабатывать, и с чиновниками общаться, чтобы самим летать. Поля химикатами обрабатываем, летать учим современных состоятельных людей. Их теперь очень много.

Это известие, откровенно говоря, меня удивляет. Понятно еще увлечение богатых престижными машинами, яхтами и длинноногими куклами. А тут – спорт экстремальный, с риском повыше пяти звездочек. Ни от кого не секрет, в нем происшествий хватает. В том числе – и с самым трагическим исходом. Изобилия экстремалов с пухлыми кошельками попросту быть не должно. Это обыкновенной логике противоречит.

- Времена меняются, и эти люди тоже меняются, - убеждают ребята. – Ушла пора красных пиджаков, тяжеленных золотых цепей. Когда-то приходилось катать и таких. Их охрана прощупывала и простукивала тогда наши аппараты, искала динамит, прочесывала окружающую местность. И грустно, и смешно. Зачастую после взлета пассажиры так начинали сотрясать дельталет, что вести его становилось трудно. Новые русские, с которыми теперь имеем дело, в подавляющем большинстве – люди высокообразованные, интересные. Наши ученики летают в разных знаменитых местах земного шара. В Индии, например, в Аргентине.

- Конечно, наш вид спорта пока совсем не массовый, - добавляет Вера Сигуля. – А ведь как загораются глаза тех, кого сейчас называют «поколением Пепси», при виде даже простенького параплана. Им бы хоть раз прочувствовать волшебное притяжение небес в полете! Большинству это, несомненно, изменило бы всю дальнейшую жизнь. Очень хочется верить, что у государства для этого все же найдутся средства. И желание.