Колокола шолоховского гения

В энциклопедическом словаре об Анатолии Вениаминовиче Калинине сказано коротко: «рус. сов. писатель». Если бы этими словами можно было исчерпать то место и значение, которое имеет Анатолий Калинин в донской и русской литературе… Его сельские очерки «На среднем уровне», произведения о Великой Отечественной войне и её последствиях — «Суровое поле», «Эхо войны», «Возврата нет», «Цыган», романы «Запретная зона» и «Гремите, колокола» навсегда вписали его имя в нашу культуру и литературу. Фильмы, снятые по роману «Цыган» и повести «Возврата нет», сделали Калинина популярным по всей стране. Но особый вклад Анатолия Вениаминовича в литературу — это книги о великом земляке — Михаиле Александровиче Шолохове — «Вёшенское лето» и «Время «Тихого Дона».

Чем дальше от нас день утраты Шолохова, тем ярче выступают черты его героев, пейзажей, самого Дона, выхваченного мощной кистью из древних берегов и превращённого в легенду современной литературы. Тем шире становится живое пространство творчества Шолохова, объемлющее не только казачью землю, но и всю Россию, весь мир. Необыкновенный дар заставляет читателей, литературоведов, критиков перечитывать и сравнивать его с Гомером, Шекспиром, Сервантесом, Львом Толстым. Появляются книги о том, что Михаил Шолохов «больше, чем писатель». Книги и выдающихся знатоков его творчества, и молодых современников, земляков, друзей.

Появился и вызвал споры «Тихий Дон» кинорежиссёра Сергея Бондарчука. Композитор Леонид Клиничев написал музыку балета «Тихий Дон». Большая группа донских писателей обнародовала неизвестные факты и события из жизни Шолохова. Демонстрируется из года в год снятый по роману Шолохова фильм Бондарчука «Они сражались за Родину».

Не утихают страсти вокруг образа Григория Мелехова.

И всё же остаётся чувство жажды таких прочтений «Тихого Дона», «Поднятой целины», «Донских рассказов», неоконченного романа «Они сражались за Родину», которые не знали бы равных. Казачий полковник Пётр Косов, например, уже занялся поисками продолжения этого романа. Натолкнули на это услышанные из уст бывшего, ныне уже покойного, секретаря Шолохова Зимовнова слова: «Он дал мне четыре запечатанных конверта и сказал, чтобы я вручил их адресатам». Каким адресатам — Зимовнов почему-то не сказал. Это и меня заставляет вспомнить ответ Михаила Александровича на мой вопрос: «Нет ли продолжения военного романа?» — «Нет. Ничего больше нет». Однако Косов продолжает поиски и воспроизводит факты и события, заставляющие его верить, что роман не обрывается на том, что уже прочли читатели и увидели на экране зрители.

Вдруг включился в посмертное шолоховедение и А. Солженицын. В сборнике, изданном в Самаре, он, ополчаясь на «Поднятую целину», не удержался от восторга перед «типажами, говором и пейзажами» Шолохова в романе. Но если есть «типажи, говор и пейзажи», то почему же тогда А. Солженицын поставил под сомнение, что автором «Тихого Дона» был Шолохов? Если заслуживают высокой оценки «типажи, пейзажи и говор», откуда они могли возникнуть под пером Шолохова?

Один из пейзажей Шолохова включён Солженицыным в его статью, а другой вызвал особый восторг. Пейзаж Красного знамени, которым в упоении любуется приехавший из станицы Вёшенской в столицу казак Кондрат Майданников. В упоении тем, как совпадает его чувство при виде полыхающего над Кремлём знамени с чувством вечности. Без этого чувства не было бы в представлении Майданникова и самого пейзажа.

Я помню, как уже после смерти Шолохова, на вечере в Большом театре, посвящённом его жизни и творчеству, встали с мест зрители с овацией балету Клиничева «Тихий Дон», который привёз из Питера балетмейстер Боярчиков. Кстати, не пора ли и донским зрителям увидеть этот спектакль в Ростовском музыкальном театре с его вполне профессиональной балетной труппой?..

Издаются хорошие собрания сочинений Михаила Шолохова, а предисловие к великолепному изданию «Тихого Дона» написал аж Черномырдин. Хотелось бы открыть собрание сочинений Шолохова в академическом издании и на тихом Дону.

Очень скромно представлено творчество Шолохова в школьных программах и хрестоматиях. К сожалению, не только в Ростове. Не унимаются и те «знатоки» Шолохова с дипломами, кто так и не поверил в найденные рукописи романа.

Убедительная книга вышла в США со статьями о конференции профессоров, которая, оказывается, замышлялась как похороны Шолохова, а получилось всё наоборот. Хорошо, остро написал об этом профессор Клименко.

Есть нужда в издании для массового читателя, для молодёжи сочинений Шолохова. На книжном рынке такого издания нет. Здесь необходимо специальное постановление правительства с выделением дополнительных сумм, учитывающих подорожание бумаги и полиграфических услуг.

Век творчества Шолохова продолжается. Новые прочтения и открытия «Тихого Дона» ожидают нас. Источник их неисчерпаем. Будущий читатель по-новому будет радоваться знакомству с великим романом. И не только в полиграфическом исполнении, но и в театральном, телевизионном, музыкальном, виртуальном. Духовное пространство, оставленное нам гением русской литературы, беспредельно.