Корольков — сын Королькова

Из творческого наследия талантливейшего донского скульптора и графика Сергея Григорьевича Королькова осталось очень мало работ. Самые значительные — горельефы на здании театра им. М. Горького в городе Ростове-на-Дону и оригиналы рисунков к роману М. Шолохова «Тихий Дон», которые хранятся в США у его сына Александра КОРОЛЬКОВА. С ним сегодня мы и ведём разговор.

• Легенды о «донском Родене»

— Скажите, Саша, что Вы помните об отце? Каким он был?

— Очень волевым и работоспособным. Родители по необходимости работали художниками на ткацкой фабрике, дома же отец всегда рисовал и лепил что-то своё. Неизменной была донская тематика, лошади, он их очень любил. Всё, что он делал из пластилина и глины, погибло. На слепки не хватало денег, потому что отец постоянно помогал другим выехать из России в США. 

Каждую неделю у нас собирались художники, литераторы, певцы, музыканты.

В конце 50-х годов частым гостем был Владимир Набоков. Он любил моего отца и всегда внимательно слушал его замечательные рассказы.

— Как Вы относитесь к тому, что Вашего отца называют «донским Роденом»?

— Слышу впервые. Отцу бы это не понравилось. У него было своё мастерство, своя манера, он никогда никому не подражал — слишком честен и горд был для этого. Всегда рисовал и лепил то, что видел, а его зрительная память была феноменальной. У него было слишком много собственных идей ещё до того, как он узнал Родена.

— Искусствоведы отмечают, что за одни только горельефы на фасаде театра им. М. Горького и рисунки к «Тихому Дону» имя Сергея Королькова вошло в историю искусства. Но, может быть, Вы вспомните, над чем ещё работал отец? Пишут, что он создал надгробие Рузвельту, памятник Аврааму Линкольну и занимался реставрацией памятников великим людям Америки.

— Всё это неправда. Из-за прямолинейности и резкости характера он приобретал много друзей и наживал много врагов. Друзья создавали одни легенды, враги — другие.

То, что он лепил в России, там и осталось. Здесь, в Америке, в Казачьем доме, стоит памятник Ермаку из гранита и огромное полотно, изображающее избиение и выдачу англичанами казаков советским властям во время Пасхального богослужения в австрийском городе Лиенце. Но кто видит их?!

Я не знаю, где находится бюст знаменитого руководителя донского хора Жарова, но скульптурный портрет генерала Макартура, по-видимому, — у его родственников. Ещё отец создал барельефы для оформления советско-американской выставки. У меня хранятся два бюста, несколько картин маслом и множество рисунков, в основном к «Тихому Дону». Рисунки были главным богатством, которое он увозил с собой, навсегда покидая родину.

• Непростая история самородка

В 1933 году Сергей Григорьевич был арестован. В протоколе допроса с его слов записано, что родился он в 1905 году в хуторе Павлов станицы Константиновской. Его отец — потомственный казак, владел табуном в 500-600 голов, но когда в 1911 году сильно заболел, конезавод продали. Деньги от продажи позже экспроприировала советская власть. Поэтому Серёжино образование закончилось на третьем классе реального училища. С двенадцати лет ему пришлось батрачить, а затем работать в рыбацкой артели в ст. Елизаветинской. Известно, что в 1926 году Сергей Корольков вылепил на берегу Дона из песка фигуру рыбака. Она произвела сильное впечатление на художников из Ростова, как и рисунки, которые по их просьбе нехотя показал Сергей. Его пригласили в Ростовское художественное училище. Он окончил его за один год.

В 1927 году состоялась первая персональная выставка его рисунков. В Академиях художеств Ленинграда и Москвы сказали, что он уже состоялся как мастер. Но сам Сергей Григорьевич считал, что ему надо учиться. Его учителями стали преподаватели курсов при Ассоциации художников революции, а также осетинский скульптор Сосланбек Тавасиев и художник Митрофан Греков.

— Отец мне говорил об этом, — рассказывает Саша, — но Вы, наверное, не знаете, что именно в Москве он познакомился с мамой. Она ведь тоже художница и преподавала в Академии художеств.

Беседуя с Сашей, я рассматривала семейный альбом.

— Если такая добрая красавица и умница полюбила Сергея Королькова, надо полагать, что тогда он уже не был тем деревенским пареньком, каким его впервые «открыли» ростовские художники. Уже с фотографий 37-38 годов и с последнего автопортрета смотрит на нас интеллигентный, красивый и внешне, и внутренне человек с умным и проницательным взглядом.

— Дом в Ростове, где жили Ваши родители, не сохранился, ведь имя Сергея Королькова после войны было перечёркнуто.

— В 1933 году во время допроса он бесстрашно говорил: «… советскую власть я рассматривал как неприемлемую для народа… Особенно возмущала меня политика правительства по коллективизации… Крестьянин должен иметь индивидуальное хозяйство, ибо он по психологии своей всегда являлся собственником. Только совокупность… сельских индивидуальных хозяйств могла обеспечить благосостояние страны…». И всё-таки обвинения в контрреволюционной агитации и распространении провокационных слухов были сняты, его освободили. Талант Сергея Королькова был нужен советской власти.

Работа над горельефами и иллюстрациями шла параллельно, это видно по рисункам. Среди них много изображений борьбы, драк, которые он видел своими глазами. Сцены гражданской войны на горельефах «Железный поток» и «Гибель Вандеи» представлены как братоубийство: только по деталям одежды можно отличить красных от белых.

— Да, раскулачивание, аресты, убийства — всё это происходило на его глазах, — говорит Александр Сергеевич.

Известно, что к 1914 году 11 казачьих войск стояли на границах России. За время революции был убит каждый второй казак. Яков Свердлов требовал поголовного их истребления. Поэтому лепить бюст Сталина Сергей Григорьевич отказался. Нашёл предлог: сказал, что не дорос.

Когда началась война, Королькова на фронт не призывают. Возможно, как неблагонадёжного, возможно, как очень талантливого.

— Скажите, почему родители не эвакуировались?

— Не всем удалось. Вы ведь видели его зарисовки сцен эвакуации.

Сергею Григорьевичу в этот период жизни, как и прежде, приписывают много такого, что совершенно не подтверждается документально.

— Отец говорил, что в это тяжёлое время за еду он рисовал портреты немецких солдат и офицеров.

— А скульптурный портрет Гитлера, о чём пишут некоторые авторы и чему я не нашла никаких документальных подтверждений?

— Никогда, так же, как и портрет Сталина.

•  Уйти навсегда

Уход Сергея Григорьевича был единственным способом обрести свободу. На все попытки вернуть его в СССР уже после смерти Сталина он отвечал отказом.

Сергей Григорьевич Корольков был одним из нескольких десятков тысяч казаков, которые ушли с немцами — огромный процент от общего населения. Многие уходили пешком. Это была очередная величайшая трагедия казачества. Как уходил Корольков? Существует пять совершенно разных версий. Одно ясно, что уход его был внезапным. Он слишком любил донскую землю. Один из авторов пишет, что Корольков сам повинен в своей трагической судьбе. Но разве можно винить человека в том, что он жил в соответствии со своими принципами? Сергею Королькову не в чем оправдываться.

Мемориальная доска с его именем, установленная на здании театра им. М. Горького, говорит о том, что это, наконец, понято. Но напрашивается мысль о следующем шаге.

— Саша, Вы бы хотели продать рисунки отца, зная, что они попадут на родину в добрые руки друзей и будут сохранены для потомства?

— Конечно. Но именно в добрые и надёжные руки.