Оттенки серого

Многие молодые и не очень начинающие прозаики задают вопрос себе и окружающим: как стать известным писателем, получать приличные гонорары, премии, быть обласканным поклонницами и фотовспышками? С этим вопросом я обратился к малоизвестному молодому, но далеко уже не начинающему ростовскому писателю Сергею Кошкину. И сразу же мы заговорили о деньгах, без которых, увы, сегодня даже в лицо в подворотне не получишь.

— Например, издательство «Амфора» платит сейчас за один авторский лист 1,5 тыс. рублей, — говорит Сергей. — Авторский лист — это около сорока компьютерных страниц. Получаются жалкие крохи. Проще написать маленький рассказ или заметку для глянцевого журнала и получить те же деньги. Если возьмут, конечно.

Сергей Анатольевич Кошкин учился химии и философии. Такой синтез, почти алхимик, профессиональный социолог, в миру занимается не крупным, но бизнесом. Издавался в сборниках «Макс Фрай», а также в газетах и журналах. Толстых книжек пока не издавал. Пишет в стиле магического реализма. Кошкин — очень русский писатель, трогательный и невероятно поэтичный. Среди его персонажей часто появляются кошки, ну фамилия у него такая, обожает он этих животных.

— Первый раз меня опубликовали в газете «Казахстанская, правда», — вспоминает Кошкин. — Я выкладывал рассказы на сайт «Проза ру». Позвонил какой-то человек, спросил разрешения, я согласился. Так вот и стал писателем. Потом Ира Чуднова — ростовская писательница, которая живёт 12 лет в Китае, посоветовала мне выложиться у Машкова. У него самая большая в России электронная библиотека. Так что всем советую поступить так же. Любому автору нужно, прежде всего, определиться, для чего он пишет. Стать известным и публикуемым нетрудно. Нужно вычислить определённую струю. Вот, например, Илья Стогофф долгое время работал секретарём в издательстве «Амфора». Человек чётко знает, какая литература представляет интерес на сегодняшний день, какая — наиболее покупаема. Поэтому его проект коммерчески успешен. Он написал первую книжку «Мачо не плачут», и она стала сразу же бестселлером, вышла тиражом более миллиона экземпляров. Книга просто попала в то настроение, которое на том этапе витало в обществе. То же самое сейчас сделал Сергей Минаев своим «Духlessом» и последующими книгами. Он долго общался с людьми в Интернете и понял, что нужно утолить желания и интересы менеджеров среднего звена. Он и написал книгу об их образе жизни, о клубных тусовках, о лишних людях техногенного общества.

Итак, если писатель хочет выделиться и заработать денег, то надо просчитать коньюктуру, посоветоваться с издателями. Специалисты должны править стилистику и даже в какой-то мере сюжет.

Недавно я прочитал рассказ Кошкина «Что-то ждёт нас внизу». Долго ходил под впечатлением. Вещь короткая, а в ней энергетики на целый роман. Там бездетные супруги переезжают на новую, странную квартиру. Их отношения разваливаются. Мужчина замечает беспризорного мальчика, живущего в подвале дома, и начинает его подкармливать, оставляя ему пакеты с едой у входа в подвал, не решаясь спуститься вниз. Вскоре он замечает другой пакет и выясняет, что его жена занимается тем же. Появление этого мальчика как бы восстанавливает на короткое время их угасшие чувства. Но в финале мальчик погибает от истощения. Мужчина спускается в подвал, уже после того как труп увезли, и обнаруживает нетронутые пакеты с едой.

К.: — Я всё собираюсь этот рассказ переписать. Удалить из сюжета милиционера, он там не нужен. Это приблизило рассказ к реализму. Не нужно было всё это объяснять. В принципе, мальчика этого не существует. И если любовь закончилась, её никакой третей силой не восстановишь.

— А ты осознанно хочешь уйти от реализма?

К.: — Например, возьмём Мураками. Он пишет о мистических явлениях, вплетая их в привычные интерьеры быта. Мне нравится, когда при помощи определённых литературных приёмов мистика кажется правдоподобной, а быт — мистическим. Так что нужно, жертвуя какими-то незначительными событиями, оставлять определённый антураж, работающий строго на идею.

В одном из рассказов Кошкина человек, возвращаясь с футбола, увидел, как машина сбила пожилого мужчину, пьяного болельщика. Машина уехала, а героя рассказа раздирают чувства, но в финале он всё равно остаётся безучастным и равнодушным. Сегодня в нашем обществе люди стали безумно равнодушны и оттого одиноки. Мы всё больше уподобляемся роботам, утрачиваем сострадание.

К.: — Классическое обозначение сострадания — эмпатия, с одной стороны, не зависит от самого человека. Во многом она зависит от социальной ситуации. В 30-е годы соседей увозили на расстрел, и люди воспринимали это как должное. Но при этом бабушки подходили на улицах к упавшему пьянице и спрашивали: «Мужчина! У вас плохо с сердцем?» Сейчас всё намного сложнее. Рассказ «Футбол» — о сострадании на разных уровнях. Когда кто-то падает на поле, все, естественно, суетятся. А при других обстоятельствах, когда рядом нет «своих» людей, человека убивают, и до него нет никому дела. Мир стал тесным, и в нём всё меньше «своих» людей.

Кошкин мастер малых форм. Вот, например, отрывок из его рассказа «Коты»: «Взглянул в окно, а там прямо перед подъездом сидят на асфальте 8 котов. Сидят себе смирно, как фигуры на шахматной доске, и на меня поглядывают. Одно из моих дурацких развлечений — это котов пугать. Очень уж у них морды умные! Бывает, иду куда-нибудь, а мне навстречу, вдоль тротуарного поребрика, — кот. Рожа умная, как будто бы только Канта читал. Я обычно останавливаюсь, стою себе и смотрю на кота внимательно. Кот замечает это, тоже останавливается и думает. Потом пытается меня обойти. Я делаю шаг в сторону и снова на пути у него останавливаюсь. Кот пугается и быстро сваливает куда-то, хвост — трубой. А мне смешно. Дурак я, сам знаю».

— А большие произведения ты пишешь?

К.: — Вот дописал роман. Человек случайно, по Интернету, познакомился с девушкой. Она приезжает в другой город, и через два дня её находят мёртвой — суицид. Документов при ней не было. Герой романа по мелким деталям пытается узнать, кто она была и какова причина её самоубийства. Человек переосмысливает собственное сознание, ставя себя на её место. В конце выясняется, что причина самоубийства была совершенно глупой, но герой меняет свою жизнь в корне в процессе этого расследования.

— В одном из твоих рассказов девушка бросает благополучную работу в банке и устраивается работать продавщицей книг, но не из любви к чтению, а потому, что любит книги перекладывать, смотреть на них. Она знакомится с парнем, приглашает его домой, кормит, поит, а потом запирается в ванной. Парень уходит, так и не достучавшись до её сердца. Это же просто киносценарий для короткометражки. Скажи, почему она ему не открыла?

К.: — Наверное, она осознаёт, что это не тот путь. Всё как-то пошло. Поели борща и…

— Все девушки хотят романтизма, а в жизни чаще всего борщ, коньяк, кровать.

К.: — Это как на трассе. Есть какая-нибудь боковая дорога, ведущая в деревню, вдоль лесополосы. Эти дороги очень опасны. Можно на неё попасть, а потом не развернёшься, поскольку колея узкая. Придётся ехать куда-то до упора, в тревожную даль, пока не найдёшь выход, чтобы вернуться. Так и человек в поисках себя, заходит на неправильные дороги и в тупики.

— На твоё творчество влияет опыт, знания, реальность? Ты часто фантазируешь, выдумываешь всё от Я до Ты?

К.: — Мысль рассказа всегда соответствует философским мировоззрениям, стиль рассказа привязан к литературным пристрастиям. Может быть, это и плохо, но с другой стороны — это показатель школы. Читая любого современного автора, сразу же видно, чем, собственно, он живёт, кого читает, какую музыку слушает. Лимонов любил Миллера. Стогофф — Буковски. И потом, Борхес давно ещё сказал, что мысли летают в воздухе и принадлежат всем сразу. Не стоит пугаться повторений, поскольку все сюжеты уже известны. Дело всё в том, как их каждый автор через собственную душу и личность пропускает.

— У меня создаётся впечатление, что издатели хотят издавать только раскрученных авторов и не собираются заниматься практикой «Алло! Мы ищем таланты!».

К.: — Бывает по-разному. Вот, например, всё того же Харуки Мураками открыл для России Дима Коваленин. Он первый перевёл «Охоту на овец», он носился с его рассказами. Он обращался в два десятка издательств, а его посылали. Но как только «Амфора» издала первую книгу, все словно взбесились и даже на этой волне стали издавать Рю Муракми. Это как «Тефаль» и «Туфаль».

— Сюжеты твоих рассказов взяты из реальности?

К.: — Смотря какие. «Футбол», например, это реальность.

Сергей Кошкин умеет замечать в реальности самые мелкие детали, отмечать необычное поведение людей и видеть в этом некие знаки. По крайней мере, мне так показалось. Рассказ «Циклопы» — просто сюжет для фильма ужасов. В то же время так похоже всё это на нашу мистическую реальность. По сути, нам и не надо выдумывать страшные сказки. Они рядом с нами, в повседневности, их просто надо уметь различить. Или до боли узнаваемые персонажи из рассказа «Идеальная пара». Мы же в жизни часто наблюдаем неизбежный процесс остервенения молодых женщин по мере накопления печального опыта жизни. А так же процесс впадания в исступление умных, но слабых мужчин. «Вадим смотрел телевизор. Шла полуторачасовая заставка НТВ — та, после которой уже нет ничего. Картинка: лес, дерево, идёт дождь. Вадим, полный искреннего внимания, досмотрел заставку до самого конца».

Кошкин описывает мистику реального существования мелких личностей нашего общества. Так и не всем же создавать героев блокбастеров, крутых мачо, ходульных борцов за справедливость! Жизнь часто кажется серой, но если внимательно присмотреться к этой серости, то увидишь миллионы оттенков.

Справка РО

Макс Фрай — псевдоним писательницы Светланы Мартынчинко. У неё целая линия книжек в жанре фэнтези. Кроме того, она издаёт сборники с произведениями неизвестных авторов. Например, «Русские инородные сказки», «Лучшие рассказы года» и т. д. Мартынчинко — одесситка, по слухам, сейчас живёт в Вильнюсе, купила там дом и окружила себя творческими друзьями. Живут они небольшой коммуной. В последнее время Макс Фрай вышла из тени псевдонима.