Ботанические эксперименты

Над многострадальным Ботаническим садом ЮФУ, похоже, вновь сгущаются тучи. Наверное, многие уже слышали об обращении к президенту Путину некоей общественной организации, именующей себя Общественным правительством Ростовской области, — его текст опубликован во многих ростовских СМИ с громкими заголовками. Ну, например, с таким — «Ростовчане просят Путина приструнить местных ученых, которые решили зарабатывать продажей университетского имущества». Такой поворот, мягко говоря, озадачил. Неужели все так безнадежно в год 85¬летнего юбилея Ботанического сада ЮФУ? И о каких конкретно ученых идет речь?

Горим, братцы, горим!

Сам текст обращения привел в недоумение. В этой «слезнице» к президенту подробно описаны все беды и несчастья, выпавшие на долю Ботсада РГУ — ЮФУ за последние 20 лет. Однако впечатление таково, что случилось это вчера и неожиданно для авторов. То ли они плохо разбираются в ситуации, то ли намеренно искажают факты, смешивая правду с полуправдой…

Взять хотя бы такое утверждение: сегодня в Ботсаду утрачены практически все коллекции растений — из 15 тысяч единиц осталось около 3 тысяч. Но насколько это соответствует действительности? Максимальное число таксонов (видов, форм и сортов) в пору расцвета Ботсада в 1988 году насчитывало всего 6 тысяч, утверждает путеводитель по Ботсаду РГУ. Откуда взялась цифра 15 тысяч?Идем дальше. «Осуществление так называемой экологической чистки реки Темерник привело к складированию опасных отходов на территории Ботсада — порядка 300 тысяч тонн». Однако токсичные отходы в водоохранной зоне Темерника никогда не складировались, публично заявил в марте 2011 года на специальной пресс-конференциируководитель Госкомприроды Г. Скрипка. Вынутый из реки грунт был предназначен для рекультивации заболоченных берегов Темерника на территории Ботсада, согласно проекту 2005 года, прошедшего государственную экологическую экспертизу в 2006 году. Используемые в качестве строительного материала грунты не были токсичными: не содержали тяжелые металлы и нефтепродукты в концентрациях, превышающих ПДК. Относятся они к практически неопасным отходам 5-го класса, которые можно использовать при работах по рекультивации берегов. А вот иловые отложения 4-го класса опасности, изъятые со дна реки, хотя и считаются малоопасными, но были вывезены на полигон захоронения донных отложений. К чему же сеять панику?

Вот еще один пассаж — «Оранжерейный комплекс Ботсада ЮФУ шесть раз становился зоной пристального внимания общественности города ввиду массовой гибели растений. Последний раз это произошло в январе 2012 года. Но никаких практических выводов не сделано». Действительно, старая оранжерея неудачной конструкции, в которой от перепада температур каждый год лопаются стекла, — больное место Ботсада. В 1994 году здесь из-за отсутствия должного остекления действительно замерзли 2 000 тропических растений, что на треть сократило численность таксонов. Но то было время, когда денег на науку практически не выделялось, сотрудники Ботсада сидели без зарплаты, многие увольнялись. А в этом году, к слову сказать, ректорат ЮФУ и банк «Центр-инвест» выделили средства на остекление, так что нынешнюю зиму тропическая коллекция должна благополучно пережить. Зачем же пугать президента?

Список «неточностей» можно продолжить…

«Я — за классический Ботсад»

Что же предлагают авторы обращения в качестве лекарства по спасению Ботсада? Панацеей, по их мнению, является программа развития Ботсада ЮФУ, разработанная несколько лет назад экспертами Совета ботанических садов России. Общественная организация просит президента не только помочь реализовать программу, но и придать ей статус пилотного проекта федерального значения. И самое главное: изменить федеральное законодательство таким образом, чтобы ботанические сады, выполнявшие прежде функции науки и образования, взяли на себя также роль социально-просветительскихобъектов и культурно-социо-экологическихрегиональных центров. А вот это уже серьезная заявка.

Не поставит ли она под удар само существование ботанических садов в нашем привычном понимании — научных учреждений, где главными всегда были наука, образование, просветительство, сохранение генофонда и умножение биоразнообразия?

Едва была озвучена идея изменения закона, как тут же поползли слухи о неких планах превращения научного учреждения в подобие парка культуры и отдыха, о строительстве на территории Ботсада аквапарка, гостиницы для туристов, а на базе подземного источника — валеологического центра. Нелепые слухи, хотя бы потому, что в корне противоречат закону об особо охраняемых территориях. Но если закон изменить, а строительство разрешить, то какие деньги можно «освоить», шептали по углам…

Чтобы прояснить ситуацию, мы обратились к Александру Водянику, которого наши читатели знают хорошо. Этот обаятельный человек и блестящий оратор, щедро одаривающий слушателей неожиданными и яркими идеями, директор Ботсада ЮФУ в 2005 — 2007 годах, член Совета ботанический садов России, совсем недавно был назначен директором дирекции Ботанического сада и баз практик ЮФУ.

Мы попросили А. Водяника объяснить суть программы развития Ботсада ЮФУ, о которой говорится в обращении к президенту, и развеять тревожные слухи. Тем более что сам Александр Рифатович, как оказалось, и инициировал в свое время разработку этой программы.

«В основе ее лежит создание многофункционального интерфейса между наукой, властью и обществом», — начал Александр Рифатович и тут же разъяснил: суть в том, чтобы превратить наш Ботсад в аналог университетских ботанических садов развитых стран. В отличие от чисто научных садов, большинство которых являются закрытыми, Водяник предлагает сделать упор на демонстрационность, взяв в качестве стандарта ботсад в Таиланде. Здесь успешно развиваются все три направления — наука, образование и просвещение, подчеркнул он. Но главное — учреждения эти самоокупаемы, а основной источник прибыли — посетители, оплачивающие вход. Чтобы привлечь людей, следует создать на базе Ботсада ЮФУ социально-культурные и спортивные площадки (виды спорта должны быть «встроены» в природу, подчеркивает Водяник). Все это будет способствовать общению на природе людей разного возраста и общественного статуса, воспитанию нового «бирюзового поколения», увлеченного идеями сохранения окружающего мира и жизни в гармонии с природой. «Если разработать для посетителей Ботсада ЮФУ примерно 100 — 120 образовательных программ, способных не только увлечь, но и вовлечь людей в вопросы интереса к природе, то уже через несколько лет мы можем рассчитывать примерно на 600 тысяч посетителей в год», — уверен А. Водяник. Но чтобы привлечь людей, необходимо не только привести в порядок территорию, но и обустроить визит-центр — место для сбора посетителей и получения ими необходимой информации, для проведения конференций. Потребуется и «домик аспирантов», микрогостиница с пищеблоком, где можно принять и ученых коллег из других регионов, и школьников, приехавших на экскурсию издалека. «В идеальных условиях всего этого можно добиться через 2-3 года», — считает А. Водяник.

На вопрос, как строительство таких объектов согласуется с законом об особо охраняемых территориях, Александр Рифатович ответил вопросом: «Неужели вы думаете, что при разработке программы ее авторы забыли о законодательстве?» и успокоил: о строительстве на территории Ботсада саун, аквапарков и прочего и речи быть не может. «Вторым направлением остается сохранение растительного генофонда и растительного биоразнообразия. Так что я — за классический Ботсад», — заверил А. Водяник

Классика классике — рознь?

Свою точку зрения на дальнейшее развитие Ботсада ЮФУ мы попросили высказать и его нового директора ОЛЬГУ ДЕМИНУ, доктора биологических наук, ботаника по профессии и призванию. «Я — за классический подход к дальнейшему развитию Ботсада. Не надо забывать, что Ростовский ботанический сад, созданный в 1927 году, все 85 лет своего существования был научным учреждением, потому в наших приоритетах — спасти то, что сохранилось — это 4 тысячи таксонов. Это значит: создать генплан по реконструкции дендропарка и питомников, где содержится золотой фонд коллекции Ростовского ботсада; восстановить систему растительного мира, которая некогда существовала и была утрачена; восстановить уникальную коллекцию краснокнижных травянистых растений степной зоны». Но, помимо чисто научных задач, перед новым директором, назначенным на должность всего пять месяцев назад, стоят и другие, но тоже первоочередные — срочно требуется юридически оформить границы Ботсада и установить ограждение по периметру, без которого научное учреждение — проходной двор. Необходима реконструкция дендропарка — его надо расчистить от сухостоя, старых и больных деревьев. Также срочно требуется разработать проект новой оранжереи и построить ее, потому что ежегодно заниматься остеклением старой — бессмысленная трата денег. Все это надо успеть сделать до конца 2013 года.

Интересуемся, как обстоит дело с просвещением жителей Дона. «Эта наша постоянная работа, — отвечает Ольга Демина. — Есть договоры с туристическими фирмами на проведение экологических экскурсий, поскольку экотуризм, популярный во всем мире, у нас только начинает набирать обороты. А постоянные посетители Ботсада — школьники, которых учителя приводят на экскурсии в течение всего года».

Не перепутать лошадь с телегой

Обе концепции «классические», как считают их авторы. Но, похоже, они по-разному видят перспективы Ботанического сада. Оба плана рассматриваются в ректорате ЮФУ — будут выбирать, какой лучше? Это сложно: синица уже в руках, а журавль пока высоко в небе. Это к тому, что изменить сознание ростовчан, привыкших десятки лет бесплатно приходить в «ботанику» с семьями, друзьями, собаками, чтобы поваляться на траве или пожарить шашлыки, пожалуй, труднее, чем изменить закон. Быть может, подождать с изменением закона и со строительством, пока не появятся в массе «бирюзовые люди», которые валом повалят в «ботанику» слушать платные лекции и заниматься спортом на природе? Иначе о какой самоокупаемости речь? А пока подрастет это поколение, воспитанием которого можно, кстати, заняться и в других прекрасных местах — Пороховой балке, например, быть может, стоит сосредоточиться на другом — восстановлении уникального научного объекта?

Недавно попалась в руки книга, изданная в 2007 году в Лондоне «Ботанические сады мира. Живая история». В ней среди 300 лучших ботсадов со всего света Россия оказалась представлена единственным объектом — Ботаническим садом ЮФУ. Вот такой парадокс. Выходит, даже такой — запущенный, обветшалый, разграбленный — Ростовский ботсад все-таки сумел сохранить свой потенциал и представляет несомненную ценность для ботаников мира и науки?

Потому так важно определить, что является сегодня приоритетом для научного учреждения: демонстрационность или наука? Главное — не ошибиться и не поставить телегу впереди лошади.