Дом, где родилась Сабина

Проходя по улице Пушкинской, вы наверняка обрати­те внимание на уникальную мемориальную доску: «В этом доме жила ученица и последовательница Зигмунда Фрейда и Карла Юнга Сабина Шпильрейн». Это был дом её от­ца, известного ростовского предпринимателя. Мама Саби­ны была стоматологом.

Как и большинство казённых до­мов этот дом своей сути не поменял. В былые времена на первых этажах казённых домов размещались съёмные ма­газины или аптеки. На втором, как правило, жил хозяин со своей семьёй. А третий этаж сдавался постояльцам. Время, как известно, ходит по винтовой лестнице вверх. Вот те­перь здесь турфирмы и магазины. Казённые дома верну­лись. Председатель общества охраны памятников Алек­сандр Кожин говорил, что, когда они устанавливали мемо­риальную доску, по двору бродил пьяненький дедушка и говорил, что в войну он был ещё мальчиш­кой, но помнит, как фашисты уводили Сабину и детей на расстрел. Судьба Сабины Шпиль­рейн поисти­не уникальна, прекрасна и трагич­на.

В дет­стве она получила блестящее образование, знала несколько языков, но при этом страдала психическим расстройством. Ро­дители решили отправить её ле­читься в Швейцарию. Там она познакомилась с величайшим психоаналитиком Зигмундом Фрейдом, посещала его курсы. Она даже подготовила доклад «Деструкция как метод ста­новления», которым Фрейд заинтересовался. Постепенно Сабина Шпильрейн из пациентки превратилась в психо­аналитика и уже готовилась стать абитуриенткой универ­ситета, как угодила в психиатрическую лечебницу.

Её ле­чил молодой Карл Постав Юнг — он же являлся учеником Зигмунда Фрейда. Вскоре Сабина Шпильрейн стала его любовницей, из-за чего Фрейд и Юнг рассорились. Одна­ко эта связь не могла быть счастливой, поскольку Юнг был женат и у него росли дети. Сабина так и не родила Юнгу Зигфрида, о чём так отчаянно мечтала. Она вышла замуж за Павла Шефтеля, вернулась на родину. Родила двух доче­рей и стала известным психоаналитиком. Сабина Шпиль­рейн основала в Ростове-на-Дону психоаналитический детский дом. Преподавала в университете. Она делала до­клады в Москве, которыми заинтересовался Сталин. В те времена психоана­лиз интересовал чекистов как серьёзное оружие. По жес­токой иронии судьбы в 1942 году во время фашистской оккупации нашего города те самые Зигфриды, которых собиралась рожать Сабина Карлу Поставу Юнгу, расстре­ляли её вместе с дочерьми в Змеёвской балке.

А вот по сча­стливой иронии судьбы несколько лет назад в Германии при ремонте одного из домов рабочие обнаружили чемо­дан с рукописями на русском языке. Рабочие отнеслись к находке с пониманием, и вскоре дневники, письма и запи­си Сабины Шпильрейн оказались в руках компетентного человека, итальянского профессора Каратинуто. Вот та­ким образом ростовский и немецкий дома поучаствовали в истории психоаналитики.