Судьба музыканта

«Так хочется взять аккордеон и куда-нибудь поехать на гастроли», – мечтательно вздыхает Владимир Ефимович Пилипко. Хотя ему 84 , он подтянут и одет с иголочки…

Увы, поехать на гастроли невозможно: вот уже 8 лет его жена, Валентина Митрофановна, не встает с постели: у нее тяжелый диабет и муж заботливо ухаживает за своей верной подругой. Иногда она просит сыграть что-нибудь для нее, и тогда Владимир Ефимович берет в руки аккордеон и поет романсы Петра Лещенко и другие песни их молодости.

Гарольд Ллойд и блатная музыка

Владимир Пилипко родился в 1922 году. Отец его был рабочим, мама — швеей. Семья Пилипко жила сначала на Полицейской улице – нынешней Тургеневской, а потом, когда во время войны дом разбомбили, перебралась на Воронцовскую – теперешнюю Баумана.

— На месте нынешней площади Советов стоял храм, который большевики взорвали в 30-х, и руины еще долгое время никто не убирал, — вспоминает Владимир Ефимович.— Мальчишками мы подрабатывали тем, что носили с развалин кирпичи на подводы, по копейке за кирпич. А билет в «Культкино» (позже – кинотеатр «Родина») стоил 5 копеек. С каким восторгом мы смотрели «Золотую лихорадку» с Чарли Чаплиным, обожали фильмы с американским комиком Гарольдом Ллойдом – «Бабушкин внучок», «Подкова счастья»!..

Жизнь вокруг разительно отличалась от экранной.

— Я рос в районе Старого базара, а там всегда обитала воровская публика. Я с детства знал воров в законе: был у нас Володя Сильва, Кузнец, братья Шумаки. Мы с ворами были нужны друг другу, — объясняет Владимир Ефимович. — Был голод, хлеб отпускали по карточкам. Воры давали нам краденые карточки – конечно, это были чьи-то слезы — и просили отоварить их в магазине, чтобы самим не светиться. За это давали кусок хлеба, он назывался «птенец» или «птюха». «Птюха» съедалась за секунду.

Щипачи, форточники, домушники, гоп-стопники были привычным окружением тамошних пацанов.

— А мы были «краснушники»: воры подсказали нам, как добывать пропитание, — признается музыкант. — «Портянки», то есть милиционеры, иногда ловили нас, драли уши. Хорошо, что старшие сестры — Таня и Варя – следили за мной. Мать просила их глаз с меня не спускать. Они уберегли меня от того пути, по которому потом пошли многие с наших улиц.

Сцена вылечила от заикания

В 39-м году приятель Илюша Теряев привел Володю в так называемый «Нацдиск» – Дом национальных искусств, находившийся на углу Советской и 13-й линии.

 — Авдей Христофорович Колпакчиев – необыкновенный гитарист – спросил меня: «Петь умеешь?» «Умею!» – ответил я, — продолжает Владимир Ефимович. – К тому времени я уже имел «подзаборное» музыкальное образование: ребята во дворе научили играть на гитаре и петь блатные песни.

Колпакчиев принял Володю в свой цыганский ансамбль. Летом артисты отправились на гастроли по области, выступали в клубах, а спали под открытым небом, на сене.

— Вернулся я исхудавшим, чумазым. Мама была в ужасе, и с ансамблем было покончено. У меня еще долгое время хранились ноты Авдея Христофоровича – он сочинял интересную музыку для семиструнной гитары, но верно говорят: не одалживай никому ноты и жену – не вернут. Ноты мне не вернули.

Когда началась война, Володю отправили служить в Сальск в авиационный полк. Но вскоре он получил тяжелую контузию, после которой стал сильно заикаться.

— Тогда мне посоветовали, что от заикания можно избавиться при помощи пения. В 1943 году я попал в ростовское училище искусств имени Луначарского, стал учиться вокалу.

Кроме вокала, Пилипко осваивал в училище игру на аккордеоне, и в 1945 у него появился собственный инструмент: родители подарили ему немецкий аккордеон «Hohner». А через год молодая музыкантша Элеонора Софьянопуло – дочь известного джазмена 30-х годов – собрала ансамбль аккордеонистов, и в канун 1 мая в кинотеатре «Комсомолец» впервые заиграл оркестр. Среди музыкантов был и Володя Пилипко.

Оркестры тогда были во всех кинотеатрах. Первый джаз-оркестр появился в «Колизее» – нынешнем «Буревестнике». Играли в «Родине», которая называлась сначала «Художественным», затем «Культкино», потом «Юнштурм». Был свой оркестр в кинотеатре «Солей», переименованном в «Гигант» – он располагался в здании нынешнего ДК строителей. Звучала музыка в кинотеатре «Победа», который сначала назывался французским словом «Руж» (красный).

— В «Комсомольце» за фортепьяно сидел ставший впоследствии известным композитором, почетным гражданином Ростова Георгий Балаев, — рассказывает Пилипко. – Здесь же играла и Нелли Воскерчан, позже – Балаева. Тогда они были моими соучениками по училищу, нас до сих пор связывает тесная дружба.

Лиля и «космополитский инструмент»

Девушки-оркестрантки были одеты в нарядные белые платья. Одна из них – очаровательная Лиля Ровчак — завоевала сердце молодого музыканта. Красавица Лиля была солисткой, она исполняла песенку из фильма «В шесть часов вечера после войны», «Дождливым вечером», а Владимир пел «Темную ночь» и утесовского «Извозчика». У Владимира был белый аккордеон, а у Лили такой же красный – он очень эффектно смотрелся на фоне белого платья. Люди приходили в «Комсомолец» специально, чтобы послушать ансамбль аккордеонистов – это было необычно.

А в 1948 году вышло постановление ЦК партии, после которого аккордеон, наряду с гитарой и саксофоном, оказался под запретом – он был объявлен космополитским инструментом, идеологически вредным. Из школ и оркестров аккордеон убрали. Поэтому училище Владимир окончил только по классу вокала и получил диплом №1.

— Кто-то же должен был стать первым. Им оказался я, — улыбается Владимир Ефимович.

Владимир с Лилей поженились и стали ездить с выступлениями по всему Советскому Союзу. Летом выступали в санаториях Хосты, Сочи, Лазаревского. Жизнь была красивой и праздничной. У них родилась дочка Ангелина — её назвали в честь балерины Лины Варсавины. Но когда пришло время отдавать Лилиного сына от первого брака в школу, семья вернулась в Ростов.

— Я устроился в оркестр железной дороги и одновременно работал проводником, — вспоминает Владимир Ефимович. – Мы ездили по маршруту Ростов—Ейск и давали концерты на станциях. А Лиля продолжала выступать в Ростове.

Поклонники окружали Лилю вниманием. После концертов – всегда цветы, комплименты. Пока Владимир был в разъездах, Лиля встретила другого мужчину. Новый муж, военный, увез Лилю с дочкой в Среднюю Азию. В послед-ний раз Владимир Ефимович видел дочь шестилетней девочкой.

— Я разыскивал их адрес, чтобы посылать алименты, — делится Владимир Пилипко. – В милиции сначала не могли понять, зачем я ищу бывшую жену, спрашивали: она вас что, обокрала? А потом стали смеяться: сказали, что это первый случай в их практике.

Сейчас Ангелине 58 лет.

— Мне очень хотелось бы повидаться с дочерью. Она живет в Москве. Я много раз писал ей, но мои письма так и остались без ответа, — печально говорит Владимир Ефимович.

Валя и «Cкандали»

В 1954 году снова открылся не работавший долгое время кинотеатр «Буревестник», и Пилипко пригласили туда солистом.

— Раз в месяц мы меняли программу – надоедало играть одно и то же. Солисткой в «Буревестнике» была Инна Иванян – любимица руководителя оркестра. Ей доставались самые популярные песни: она пела «Бессамэ мучо» и шлягеры сверхпопулярной тогда Лолиты Торрес. А мне поручали петь революционные песни.

— Мне одни только коммунисты аплодируют! — посетовал руководителю Пилипко (который сам коммунистом не был). Тот позволил ему петь «Ты не хмурься» – легкий фокстрот, с которым Пилипко не раз срывал аплодисменты.

Тогда его и заметила Валя – его нынешняя жена. Она попросила подругу познакомить ее с симпатичным певцом.

— Мы встретились с Валей, и между нами сразу вспыхнула любовь с первого взгляда.

Валя преподавала русский и литературу в школе. А Владимир шесть раз в неделю давал по 4 концерта: два перед сеансами в красном зале, два – в синем.

— Заканчивал работу в 10 вечера, и куда-нибудь идти было поздно: ни в театр не попадешь, ни в кино. Через год Валя сказала: каждый вечер я жду тебя одна. Может, ты лучше пойдешь работать в школу? – вспоминает Пилипко. – И я стал учителем музыки в 37-й школе – той самой, где учился Солженицын.

В 1959 году Владимира Пилипко пригласили вести студию аккордеона во Дворце пионеров – тогда уже инструмент был реабилитирован. А в 60-м оркестры при кинотеатрах навсегда закончили свое существование.

— Недавно мне позвонил незнакомый мужчина и сказал: «Я помню, как вы пели в «Буревестнике». Это было удивительно, — признается Пилипко.

Во Дворце пионеров Владимир Ефимович проработал больше 40 лет. Многие ученики, которые делали в его студии первые шаги, стали замечательными музыкантами: Юрий Кинус, Алексей Прозоров, Наталья Морозова – она сейчас в Москве.

— Обратили внимание, как называется мой аккордеон? «Scandali»(«Скандали») — божественный инструмент! Так хочется взять его и еще куда-нибудь поехать, – мечтательно вздыхает музыкант.

Но это невозможно: вот уже 8 лет его жена, Валентина Митрофановна, не встает с постели: у нее тяжелый диабет. Владимир Ефимович — сам очень подтянутый, одетый с иголочки мужчина – заботливо ухаживает за своей верной подругой. Иногда она просит сыграть что-нибудь для нее, и тогда Владимир Ефимович берет в руки аккордеон и поет романсы Петра Лещенко и другие песни их молодости.