Археолог, меломан и провокатор

Последний этаж «хрущёвки», чёрная железная дверь.

— Заходи, открыто! У меня всегда открыто, никого не боюсь.

Меня встречает худой, высокий, поджарый человек, в одних шортах. На улице мороз, а он ходит на турник во дворе загорать, потому что погода солнечная. В кино обычно такие типажи играют офицеров спецназа. Он хорошо известен коренным ростовчанам под прозвищем Вова Министерство обороны. Владимир Гугуев, 52 года, известный археолог, художник, скульптор. Это он нашёл золото сарматской жрицы в Кобяковском кургане в 1987 году.

В.П.: — Откуда такое прозвище у тебя?

В.Г.: — Меня после университета забрали в армию, служить офицером. Нам выдавали на зиму тёплые комбинезоны, и чтобы их не разворовывали, на спине писали «Министерство обороны». Я в такой «стильной одежде» ходил на сходку менять пластинки, вот и прозвали.

Сарматское золото

В Александровке был курган. К сорокалетию Победы решили на этом месте сделать трибуны, митинг провести. Курган мешал. Его снесли и поставили общественные туалеты. Древнее захоронение оказалось как раз между трёх кабинок. На рубеже I-II веков нашей эры в треугольнике Азов-Таганрог-Новочеркасск было много сарматских курганов. В одном кургане я обнаружил следы сложного ритуала, связанного с индоиранской мифологией.

Я обнаружил скелет девушки лет двадцати. По-видимому, это была жрица. С ней лежали символы власти: железный топор, украшения, набор курильниц, диадема из золотой фольги, гривна из золота и бирюзы. Эта женщина считалась посредником между миром богов и людским. Каждый предмет имел своё сакральное значение.

В.П.: — Сколько же стоят такие сокровища?

В.Г.: — По тем временам, в 1987 году, только у гривны страховая стоимость была 4 миллиона долларов. Но эти предметы бесценны, ибо являются достоянием культуры.

В.П.: — А ты за это что-то получил?

В.Г.: — 35 рублей от профкома! Если бы у себя на огороде вырыл, тогда какой-то там процент получил бы. Кроме этого знаменитого кургана, сделавшего меня известным, у меня тысячи находок, хранящихся в музее Танаиса. Каталоги с ними нуждаются в качественном издании, чем я сейчас и занимаюсь, поскольку полиграфия при социализме превращала на фотографиях и рисунках шедевры в мутные пятна.

Там, где мы теперь живём, люди поселились несколько тысячелетий назад. На правом берегу Дона жизнь фиксируется с эпохи Бронзы.

Любопытно, что здесь же, спустя тысячу лет, появились античные поселения, их локализация совпадает с расположением современных мостов. Тут и в древности были переправы.  Под Аксайским мостом находится Кобяковское городище. Кизитериновское поселение в балке, и там же мост. Ворошиловский мост, а рядом — античное поселение, на руинах которого сейчас стоит ресторан «Балканы».

В.П.: — Значит ли это, что мир давно кем-то запрограммирован?

В.Г.: — Здесь, прежде всего, действуют глобальные физические законы. По закону тяготения все реки в нашем полушарии смещаются в правую сторону. Правый берег — всегда терраса, а левый — пойма. Идёт процесс опускания и подъёма суши. В дельте Дона — Елизоветовское поселение, сегодня там раскапывают древние подвалы и землянки, но часто они затоплены. В древности уровень воды был ниже.

Привет Зигмунду Фрейду

 Сегодня полевой археологией для меня заниматься бессмысленно, поскольку накоплены огромные материалы, которые теперь нужно издавать. Довожу их до ума. Последние восемь лет миф научный для меня стал слишком простым. А мифы социальные смешат. Захотелось создать свой собственный миф и превратить его из виртуального в реальный. Четыре года назад я стал заниматься скульптурой. Поскольку я археолог, то, естественно, на моё творчество повлияло первобытное искусство. Мои скульп­туры сделаны в стиле примитивизма. Повлиял Древний Восток, какие-то этнографические реликты. В основе эскизов к моим скульптурам, как, впрочем, и в основе большей части произведений современного искусства, лежит невротическая тревога. Этакий небольшой привет Зигмунду Фрейду. По форме — примитивизм, по содержанию — постмодернистское невротическое миро­ощущение. Часть коллекции, к сожалению, я продал. И одно время этим даже гордился, мол, я востребован как скульптор. А сейчас жалею об этом. Потом я увлёкся компьютерной графикой и живописью. Вскоре планирую персональную выставку, но не простую, а театрализованную. Поскольку моё творчество провокационно, то и перформансы будут соответствующими.

Скульптуры Гугуева сделаны из голубой глины, но после обжига они походят на деревянные. Скульптура «Маугли» — это некий пластический синтез из персонажей Киплинга. «Камасутра» — очень всё запутанно, но понятно, что это про ЭТО. «Истерическая женщина» — пожирающая себя. Такую статуэтку просто необходимо иметь каждому джентльмену и в случае семейного скандала выставлять её на стол. «Велосипед» — тут и женщина, и мужчина сплетены в скорости.

Владимир Гугуев кроме того ещё и известный в городе меломан. Его музыкальные пристрастия самые разные. От постпанка до джазового авангарда. Очень нравится неофолк, дакфолк. Любимый исполнитель Демиан Райс.

— Очень удивила бывшая модель и жена Эрика Клэптона Карла Бруни. Я всегда скептически относился к творчеству фотомоделей, — говорит Владимир Гугуев. — Но, видимо, трагические события в жизни сильно повлияли на её творчество. (У Клэптона и Бруни погиб маленький сын, выпал из окна.) Она в совершенстве выучила английский язык и выпустила сборник стихов, который сейчас очень широко продаётся, как и её два альбома музыки. Оказывается, наши отрицательные эмоции и даже печальные обстоятельства иной раз идут в плюс при формировании творческой личности.

Эпоха симулякров

В.П.: — Как ты относишься к гламуру, процветающему в СМИ и на ТV?

В.Г.: — Глэм — это умышленное отрицание себя. Когда человек не знает, кто он, ему нужно спрятаться за фетиши. Люди пытаются создать видимость, что у них всё в порядке. Они от страха перед жёсткой жизнью прячутся в фальшивом позитиве. Всё это показная роскошь, боязнь выглядеть аутсайдером. У нас часто люди изображают из себя то, чем они не являются. Все эти шпильки, вечерние наряды при жаре 40 градусов, гротескная псевдосексуальность как попытка скрыть свою фригидность. Разглядывание мужчины через призму марки его автомобиля. Живёт в коммуналке, ездит на «лексусе»... Это следствие нашей духовной и материальной нищеты. Эпоха симулякров¹ — необходимость нечто обозначить, но внутри — пустота. Наиболее внешне успешные люди — конченые невротики. У человека 20 личин, и в каждой нужно казаться, а не быть тем, чем ты являешься. Психика не успевает упорядочить объём информации, свалившейся на неё. Чем большим количеством предметов и социальных связей обладает человек, тем меньше он принадлежит себе, тем сильнее невротическое мироощущение. Если пролечить от невроза Абрамовича или Березовского, может быть, они раздадут свои богатства, превратятся в обычных обывателей.

В.П.: — А как лечить собственный невроз?

В.Г.: — Найти возможность сублимации и, по возможности, не травмировать близких и окружающих. У нас в России садомазохистский менталитет. Нам необходимо, чтобы нас гоняли старшие и разводящие. И всё это проецируется на семью. Глава семьи или ворует, или тяжко зарабатывает, а потом все эти активы раздаёт за какие-то выслуги и послушание. Перед каким-то важным человеком все исполняют первобытные танцы, чтобы получить лакомый кусок.

Сегодня востребованы не лучшие качества национального русского характера. Все поклоняются каким-то старым и новым богам, расцветают секты и сетевой маркетинг, потому что человек себя не может реализовать как личность. Ему, как за соломинку, нужно ухватиться за какую-нибудь ахинею. Мне непонятно, как за
10 лет из атеистов почти все превратились в верующих.

Эти люди последовательно верили во всё. В начале в дзен-буддизм и карате, потом в йогу, затем стали католиками, теперь они православные.

Очень важно, чтобы человек распознал себя и занимался своим делом. Я сумел вокруг себя так выстроить обстоятельства, что на меня не давит ни время, ни возраст. Иногда сам себе завидую, потому что довольствуюсь тем, что у меня есть.

Валерий ПОСИДЕЛОВ

¹Симулякр — образ отсутствующей действительности, правдоподобное подобие, лишённое подлинника, поверхностный, гиперреалистический объект, за которым не стоит какая-либо реальность. (Культурология. XX век. Словарь. Спб.,1997.)

№49 (680) от 12 декабря 2007 годаhttp://www.rostov-gorod.ru/index.php?id=8174