Календарь, как волшебный ковер-самолет, переносит нас се­годня с рубежей XVIII-XIX веков на сто лет вперед. И как мы договорились с вами пробудем в Ростове 1897-1902 годов. Ка­ким он встретил двадцатое столетие? Что волновало тогда ростовцев? О чем они мечтали? Во что верили?

     А пока раскроем уже известный нам атлас «Ростов-на-Дону. От крепости до столицы Донского края», внимательнее вгля­димся в «План города Ростова-на-Дону. 1902 г.» и с его помо­щью проделаем путь, которым шли сто лет назад.

   Правда, он теперь будет длиннее - ведь городские улицы и переулки поглотили территорию крепости святого Димитрия Ростовского и нам предстоит пройти четыре версты - от Темерника до межи, как называют границу с армянским городом Нахичеванью. И это будет только начало нашего путешествия по стремительно растущему городу.

Мы с трудом узнаем место, с которого пускались в путь в 1797 году. Дуб Петра Великого, наш первый ориентир того времени, оказался на территории писчебумажной фабрики Панченко. Могучий свидетель событий, происшедших за двести лет в этом уголке донской земли, доживал последние годы: в нача­ле XX века его спилили и отличная древесина почтенного вете­рана пошла на изготовление стульев, украшенных памятными наклейками, удостоверяющими, что «мебель сия изготовлена из дуба Петра Великого». (См. В. Лобжанидзе, Г. Лаптев «Путеше­ствия по старому Ростову», «Донагрейн», 1997 г.)

     Мост через Темерник, ведущий в станицу Гниловскую, как и мост железнодорожный, от нас ниже к Дону. Мы стоим на мосту, ведущему к железнодорожному вокзалу, но вид с него на Темерник теперь мало радует. Перегороженный запрудами, образующими целые водохранилища у мельниц, кирпичных за­водов Ильина и Леонидова, а также у гвоздильного завода Па­нина, еще одной писчебумажной фабрики Панченко, у «образцового огорода» Карцева, у городских дач, Темерник ближе к вокзалу превратился в зловонную протоку, вбирающую в себя отходы производства и другие нечистоты.

     Но правый берег Темерника, по которому в первое наше путешествие лежали бескрайние степи, теперь занимают зда­ния вокзала соединенных железных дорог - Владикавказской, Юго-Восточной и Екатерининской, корпуса железнодорожных мастерских, а выше по взгорью - Темерницкое поселение, при своем возникновении получившее название «Бессовестной сло­бодки». Здесь обитают в основном рабочие мастерских.

     Поднимемся от Темерника вверх по левому берегу к Боль­шой Садовой улице. В предыдущее наше путешествие не было даже намека на нее. Здесь, у Генеральной балки, прозябала глухая окраина крепостных форштадтов. Позднее в балке были нарезаны участки для садов, и когда окраинные хатки и зем­лянки выстроились в некое подобие улицы, ее назвали Заго­родной. Прошли годы, прежде чем она стала Садовой, а потом и Большой Садовой - главной улицей. Но вначале, после слияния Доломановского и Солдатского форштадтов в единое поселение, его центром была Базарная площадь, а главной улицей Почтовая (Старопочтовая), а затем и Московская.

Превращение Большой Садовой в главную улицу – одно из многих благих дел известного головы А.М. Байкова.

Мы не имеем возможности сегодня подробно рассказать об этом замечательном человеке: его пребывание на ответственном посту находится за временными рамками нашего рассказа. Но мы обязаны вспомнить хотя бы некоторые из его деяний.

А.М. Байков (1831-1889) избирался городским головой Ростова с 1862-го по 1869-й и с 1884-го по 1889 годы. Его деятельность «была столь плодотворна, столь подняла общественное хозяйство на должную высоту, что составила резкую грань в истории ростовского городского общественного управления. Рос­тов до Байкова и после него это два различных города». (А. Ильин, «История города Ростова-на-Дону», 1909 г.)

Итак, при Байкове началось мощение улиц, прокладка тротуаров, появились первые фонари, водопровод, общественный транспорт (омнибус), общественное призрение (богадельня), женская прогимназия, отделение Коммерческого совета, биржа с биржевым обществом и биржевым комитетом и даже итальянская опера. Байкову принадлежит и начало «упорядочения Генеральной балки», старый деревянный мост здесь заменили каменным (и назвали его именем). Арка под Банковским мостом стала началом «трубы на Генеральной балке», то, что позже назвали городским коллектором. Он настоял на передаче очистных работ в гирлах Дона в руки выборного органа (Гирлового коми­тета). Байкову Ростов был обязан и тем, что в 1864 году у него появилось городское знамя. (См. В. Сидоров, «Энциклопедия ста­рого Ростова и Нахичевани-на-Дону», т. 1, 1994 г.).   При Байкове в восьмидесятых годах открыта первая городская публичная библиотека, начал работать телефон, появилась конно-железная дорога (вместо омнибусов), был поднят вопрос ) о создании в городе научно-художественно-промышленного музея. Даже инициатива начала изыскательских работ по строительству Волго-Донского канала принадлежала ему. Удивительный человек! В свое время в Ростове были Байковский хутор, Банковская улица, Байковский бульвар, уже упоминавшийся Байковский мост. Сейчас, к сожалению, об этом человеке нич­то не напоминает в городе. Это обидно и несправедливо! ... Но мы все еще стоим у начала Большой Садовой улицы. Целый квартал - до Доломановского переулка - занимает уже знакомая нам фабрика Панченко. Ветер доносит запахи гниющего тряпья, хлорной извести, дыма. Дальше, на углу Братского переулка, - здание табачной фабрики Ростовско-Донского акционерного товарищества, редакции и типографии боль­шой «краевой ежедневной политической, экономической и ли­тературной» газеты «Приазовский край».

      На углу Почтового переулка (ныне переулок Островского) глу­хо шумит макаронная фабрика купца первой гильдии Чурилина. За фабрикой, в глубине переулка, виднеется пивоваренный за­вод, принадлежащий тому же Чурилину.

   Рядом - Никольская церковь, давшая название улице и пе­реулку, на углу которых она стоит. Чуть ниже по Никольскому, на Темерницкой - кулинарная школа.

     С Братского переулка начинается линия конно-железной до­роги (с 1901 года - трамвая), которая сейчас доходит до Гра­ницы (Нахичеванской межи), позже ее вагоны пойдут в центр Нахичевани, до памятника Екатерине II.

     Рядом с Братским, в переулке Согласия, располагается фаб­рика игровых автоматов Третьякова. Известен переулок Согласия также своими «биндюжниками». Из них особо выделяется Фрумсон, держащий до 30 подвод. Кстати, его жена - лучшая корсетница Ростова. (См. В. Лобжанидзе, Г. Лаптев, Указ. соч.)

     Так преобразился бывший Доломановский форштадт. Он обрел яркий промышленно-хозяйственный облик. Что же касается кварталов Солдатского форштадта, им теперь уготована иная судьба. Их вид определяет центральная часть новой улицы - Большой Садовой.

Конечно, и на пространстве от Темерника до Таганрогского проспекта первые этажи многих домов сияли витринами раз­личных магазинов. Но после строительного бума девяностых годов, когда от Таганрогского до Большого проспектов вырос не один десяток четырех- и пятиэтажных красивых особняков, именно здесь улица обрела зеркально-витринное лицо. Видя ее преображение всего за какой-нибудь десяток лет, местный поэт горделиво воскликнул:

 «... Сей град

 Стяжал название Ростова

 Совсем недаром: он растет

 Как гриб в дождливую погоду...»

Взирая на эту часть центральной улицы, «отцы города» по­хваляются:

- Наша Большая Садовая сделает честь любому европейско­му городу. Да-с!..

И все же, прежде чем согласиться с этим мнением, давайте неспешным шагом пройдем от Таганрогского до Большого про­спекта. Еще не устали? Тогда в путь!.