Таинственный остров

В дельте Дона есть островок под названием Перебойный. Остров тщательно охраняют от посторонних глаз: говорят, здесь отдыхает областная элита.

Председатель ЗС радио не изобретал.

Накануне Дня радио я собиралась написать репортаж с исторического места - острова в дельте Дона, где почти сто лет назад была установлена первая в России гражданская радиостанция.

- Где-то в ваших краях есть остров Перебойный. Скажите, пожалуйста, как туда добраться? - спросила я по телефону у служащей Рогожкинского сельсовета.

- Ой, главы сейчас нет на месте. Перезвоните позже, - как-то встревоженно ответила женщина.

- Неужели только глава сельсовета знает, как доехать на Перебойный? - удивилась я. - Вы наверняка должны знать это место: там Александр Попов установил первую радиостанцию...

- Не знаю. Я в то время в сельсовете еще не работала! - поспешила отрапортовать служащая.

Вероятно, женщина решила, что речь идет о председателе Законодательного собрания области, а не об изобретателе радио.

В конце концов меня направили в Рогожкинскую рыбохрану - там подскажут.

На месте был только заместитель начальника.

- Я не могу сам решить этот вопрос. У нас тут запретная донская зона. Рыбный заповедник, - удивил он ответом.

Запрет казался странным: ведь у меня не было ни сетей, ни динамита, ни даже удочки! Так почему же нельзя?

- Извините, но без начальника не могу, - в глазах зама читалась почти мольба: «Не задавайте вопросов!»

Вопросов не задавать!

Пришлось ехать еще раз, договариваться с начальником.

- Так о чем вы все-таки собираетесь писать? - в третий раз задал мне один и тот же вопрос начальник Рогожкинской рыбохраны Александр Манацков, недоверчиво глядя на меня.

Трудно было понять, что вообще происходит и чем вызвана такая странная реакция на обычное желание журналиста побывать в историческом месте Дона.

- Там, помимо домика с мемориальной доской, есть такие объекты, которые ни снимать, ни упоминать о них нельзя! - объяснил Манацков.

- Да ради бога. А что за объекты?

- Ну... К нам сюда Путин приезжал. Построили, - уклончиво ответил начальник. - Сейчас мои ребята там за всем этим приглядывают.

Так вот в чем дело! Хотя повышенная секретность все равно была непонятна: ну, приезжал Путин. Но ведь уехал же, не остался жить на Перебойном. Буквально утром видела его по телевизору: в Кремле сидит, указы подписывает.

Раньше, рассказал начальник, на Перебойный в День радио ежегодно приезжали студенты техникума связи, выходили в радиоэфир. А потом как-то перестали.

- Знаете, слухи разные ходят: мол, высокопоставленные лица постоянно приезжают сюда, устраивают пикники, отдыхают, - продолжил Александр Павлович. - Это неправда. Никто почти не приезжает... А я ведь могу и не пустить вас туда...

В конце концов, посетовав, что не имеет возможности лично сопроводить меня - нужно срочно быть в Ростове, Манацков вызвал дежурного рыбохранника.

- Кто у нас сегодня заступает на Комитет, Андрей? Позовите его сюда. А вы, пожалуйста, подождите за дверью.

За закрытыми дверьми Андрея инструктировали минут десять. Наконец мы сели в рыбнадзоровскую моторку, которая долго не хотела заводиться.

- А случись гнаться за браконьерами, что ж тогда? - подумала я, но спрашивать Андрея поостереглась.

- Рогожкино основал еще Петр I, - рассказывал по дороге Андрей. - Он проезжал этими местами. Видите, по берегам растение? В просторечье его называют рогожей. Петр Алексеич отдыхал тут, охотился, уху трескал, - по-свойски говорил о царе рыбохранник. - Может, еще как-нибудь развлекался и лежал на рогоже. Понравилось Петру тут отдыхать, он сказал: «Эх, хорошая рогожка!» Отсюда и пошло - Рогожкино.

Понятно, почему царю так понравились эти места. Красота и впрямь необыкновенная. Такого количества диких птиц мне еще видеть не доводилось. Утки, бакланы, цапли, еще какие-то неведомые пернатые кружат в воздухе. Простор, тишина, по берегам - ни строений, ни дорог, ни людей. Дикая природа!

- Место, куда мы едем, называется урочище Комитет, а этот рукав Дона - гирло Большая Кутерьма, - рассказывал мой провожатый. - На острове никто не живет, там только пост рыбохраны.

На Перебойном, сразу за небольшим причалом с симпатичными фонарями, стоял белый домишко с мемориальной доской. Здесь в 1901 году знаменитый Попов установил первый в России радиопередатчик. Другая табличка оповещала, что сейчас тут находится пост N№4 Донрыбзаповедника. Рядом с каким-то сараем возились двое мужчин, развешивали на веревке сети. Не иначе, отнятые у браконьеров.

Приветливый Андрей, не теряя своего радушия, превратился, однако, в бдительного конвоира и не отступал от меня ни на шаг.

Рядом, за деревьями, показалось красивое строение - белокаменная часовня.

- А она тоже осталась с прежних времен? - спросила я и навела на часовню объектив фотоаппарата.

- Это нельзя снимать! - резко взял меня за локоть Андрей и с улыбкой, но весьма настойчиво развернул в сторону домика охраны. - Пойдемте-ка лучше чаю попьем!

Я почувствовала себя каким-то шпионом на вражеской территории. Но почему? Если это, к примеру, охраняемый военный объект, то здесь должен быть забор, КПП, солдаты. Если просто рыбный заповедник - то что ж такого секретного в заповеднике? Во всех заповедниках есть дирекция, время посещения, билеты продают на входе. Здесь, конечно, ни дирекции, ни билетов... Странный заповедник!

- Да что ж у вас тут, ядерный реактор в кустах спрятан? Вы меня совсем заинтриговали этой таинственностью, - не выдержала я.

- Зачем вы задаете эти вопросы? - Андрей пристально сверлил меня взглядом. - Меньше спрашивайте - лучше спать будете!

В здании поста вместо ожидаемых дежурных оказалась приветливая женщина, Павловна.

- А большой остров-то? - поинтересовалась. Любой, абсолютно невинный вопрос заставлял моих собеседников насторожиться.

- Километра полтора в диаметре. Но заросли густые, коровы не раз терялись. Помнишь, Андрюша, как только завезли коров, одна сразу заблудилась, искали долго.

Зачем на необитаемый остров завозили коров, кто и для чего это делал, я спрашивать уже не стала - все равно не ответят.

- Животных тут много. Я вечером когда иду туда, - махнула Павловна рукой в противоположный конец острова и тут же опасливо покосилась на Андрея, - ну, туда, в общем, так боюсь. Кабаны целым семейством на дорожку выходят, тютину едят.

Единственный недостаток здешней природы, посетовала хозяюшка, обилие комаров.

- Перед Путиным травили-травили... Уж так готовились к встрече, а он и побыл совсем недолго. Рыбку поудил. Вот Ельцин, тот целый день у нас провел. Восхищался...

Сюда разные знаменитости приезжали. Яковлева пока только не было. На девятое мая ждали, но он не смог.

За окошком показалась группа солидного вида мужчин с папками, шедших из глубины острова. Андрей выскочил им навстречу.

- Вертолетную площадку приехали перестраивать, - объяснила Павловна. - У нас сначала была одна, а потом, перед Путиным, еще одну построили. Сейчас будут что-то переделывать.

Когда Андрей вернулся назад, Павловна доложила: «Я ничего лишнего не сказала!»

Чаепитие закончилось, и Андрей скомандовал, что пора возвращаться.

Назад ехали на быстроходном катере вместе с теми солидными мужчинами. До меня долетел обрывок разговора: «Взлетно-посадочную надо будет строить... тот, что нам сейчас передали, - у него же нет вертикального взлета... истребителем труднее - непонятно, как его брать на баланс...» Шутили, наверное.

Отдых по-царски

В море остров был крутой,

Не привальный, не жилой;

Он лежал пустой равниной;

Рос на нем дубок единый;

А теперь стоит на нем

Новый город со дворцом,

С златоглавыми церквами,

С теремами и садами,

А сидит в нем князь Гвидон...

Эти строчки вспомнились сами собой, как только в автобусе мы разговорились со случайной попутчицей. Жительница Рогожкино неожиданно прояснила:

- Вы что, не знаете? Там, на острове, дачи, ну этих самых... Ну, в общем, верхушки. Когда-то на этом острове мы праздновали День рыбака, устраивали концерты. А теперь - все, доступ туда запрещен. Там, говорят, такие хоромы выстроили, их вооруженная охрана стережет. А в прошлом году такую мебель роскошную завозили! И часовню построили, и вертолетную площадку, - подтвердила женщина уже известные мне факты. - Там красота: завезли дичь, косуль, фазанов. Наши, рогожкинские, работают по трое суток: женщины в обслуге, мужчины в охране. Их на катере туда привозят, а через три дня забирают и везут следующую смену. И рыба, говорят, там водится в изобилии, не то, что по всему Дону.

Не поверить женщине было трудно. Это объясняло, почему рыбнадзор так не хотел пускать на остров корреспондента. Это место работы - фактически единственное для жителей Рогожкино. Богатый некогда рыбколхоз развален. Больше людям работать негде. Непонятно только, почему рыбохрана вместо того, чтобы беречь рыбу, стережет место отдыха власть предержащих. И почему же эти места не развивают для туризма, а тщательно стерегут от простых смертных?

Если на Перебойном все устроено так, как описала сельчанка, то и при Петре I здешние места не видели такого размаха. Зато царские традиции, похоже, здесь прижились.