Поиск - Категории
Поиск - Контакты
Поиск - Контент
Поиск - Ленты новостей
Поиск - Ссылки
Поиск - Теги
Ростов - город
Ростов - Дон !
"...все равно придешь к идее Бога"
|
«...всё равно придёшь к идее Бога»
О материальном — Любому художнику важно, чтобы его работы путешествовали. Ростовский уровень, как в спорте, — это не более чем областные соревнования. А если ты хочешь стать чемпионом мира, уже надо куда-то ехать. В Питере проще выставляться. Там легче находишь общий язык с галерейщиками. Если у тебя есть буклет, ты попадаешь в формат галереи, а если к тому же хоть чуть-чуть умеешь рисовать, ты выставишься. За аренду платить не надо, но если продадут твою картину, то возьмут 50 %. У меня же есть себестоимость картины. Меньше этого порога я её продать не могу, не говорю уже о художественной ценности, которую тоже надо компенсировать материально, чтобы жить и творить дальше. Но, если ты свою картину оцениваешь в две тысячи долларов, а галерея накидывает ещё две, это уже проблема. Приходит человек и говорит: «Я готов купить её за 2,5 тысячи». Но хозяин галереи не хочет торговаться. Он твёрд, как скала, и своим принципам не изменит. Художников часто обдирают как липку. Вот сейчас сделали культ из художника Исачёва. В Белоруссии ему даже музей открыли, как национальному герою. Однако большинство его работ принадлежит галерейщику Михайлову. Картины меньше пятидесяти тысяч долларов не стоят. Исачёв известен во всём мире. Его полотна на религиозно-мистические темы идут на Западе нарасхват, например «Апостол Пётр». Художник умер 18 лет назад в нищете. При жизни ничего не заработал. Ему бы сейчас было всего 50 лет. Родственники тоже не имеют на его ценные холсты никаких прав. Про Исачёва даже сняли одну из серий в «Ментах». При жизни у него выманивали картины за бутылку, а то и за спасибо. Он пил, занюхивая клеем, и рисовал святых. Такой вот парадокс. Сегодня его картины — самые продаваемые и самые воруемые в стране. Так вот я такой судьбы не хочу. У меня есть дети и родственники. Есть, о ком заботиться. — Как люди реагировали на твои картины и на не менее живописные музыкальные инструменты? — Я ведь был только на открытии выставки, не мог же там сидеть два месяца. Но на открытии был огромный интерес. Многие, явно профессиональные, художники спрашивали: «И где же так учат рисовать?» Я не без гордости вспоминал ростовский худграф. А твой друг, известный гитарист, некогда игравший в группе «Аукцыон», Игорь Скалдин просто ни на секунду не отходил от моих гитар. Он даже к вину и угощениям не притронулся. В Питере, конечно же, другой менталитет. Там несколько десятков галерей, и в каждой какое-то яркое событие. И часто происходят не коммерческие, а стёбовые акции. Могут картины из еды сделать, а потом всё сожрать на закуску. Или вот недавно финны привезли машину отделения правды от лжи. Всё это сопровождалось демонстрацией комиксов про похождения фашистов-хипанов в России в поисках этой машины. Народ на такие выставки ломится. Жизнь бурлит. — У нас подобные акции делали Сергей Тимофеев и Авдей Тер-Оганян. Выставки в первом кооперативном туалете на Газетном, выставка-концерт памяти царицы любви Клеопатры. Там бомжи пели, читали стихи, танцевали. Но это было когда-то. Теперь в выставочных залах скука и псевдобуржуазная атмосфера. Я сомневаюсь, что здесь кто-то покупает серьёзную живопись. В основном картинки для ресторанов и домашних кухонь. — Наш художник может заработать на своих картинах только за границей. Здесь это не востребовано. Это всё равно, что играть концерт авангардной музыки в Колузаево. Не поймут, а то и побить могут. Вот в Питере есть один художник, он рисует грибы. Его альбомный лист на Западе стоит 500 долларов, и идут там эти грибы нарасхват. А в России лазерные копии лежат по 150 рублей. Я же написал 20 полотен 2х1,5 метра. Это серьёзная работа, моральная и физическая. Поскольку площади не каждой галереи позволяют разместить мои картины, естественно, у меня и проблем больше. Но я не спешу продавать свои картины за бесценок, поскольку реально представляю, что происходит после смерти художника. Об источниках вдохновения — Что побуждает художников придумывать подобные сюжеты? Может быть, литература, музыка, философия? — Я сейчас не читаю художественную литературу, поскольку она меня как-то перестала возбуждать. Мне эти выдумки не интересны. Хотя, конечно же, есть «отмороженные» авторы, которые симпатичны тем, что синтезируют фантазии с историей или наукой. Например, Милорад Павич, его «Хазарский словарь» прочитал с удовольствием. Я читаю для самообразования. Вот решил прочитать «Доктора Фаустуса» Томаса Манна. Не скажу, что мне эта вещь понравилась. Но я последовательный человек, и если начал, то дочитаю до конца. Я больше интересуюсь философией. Литература питает воображение, которого мне и так хватает. Мой склад ума аналитически-полемический. Сразу начинаю с автором спорить. И мне этот внутренний спор интересен. Прочитал «Физику бога» Божидара Пашича и со многими вещами не согласился. Начинается всё интересно, с торсионных полей, а потом автора заносит. Всё перетекает в идеи типа «как нам обустроить Россию». А её же обустроить нельзя, поэтому и происходят беспочвенные фантазии. Потом это смыкается с идеями Даниила Андреева. Типа волка надо перевоспитать, чтобы он не ел мясо. Но я нормальный человек и прекрасно понимаю, что волк будет его есть всегда. Потому что ему природа выдала такую пищеварительную систему. Волк занимает своё место в системе мироздания, и не надо его заставлять функционировать кроликом или коровой. А торсионные поля мало исследованы и поэтому представляются как божественное сознание. Это уже для меня любопытно, поскольку я знаю, что поле имеет свойство передавать информацию. Я люблю и читаю научно-популярную литературу. Сухие и неэмоциональные вещи мне более интересны. Реальная информация мне нужна, а не чья-то, обработанная нездоровой, сомнительной фантазией. Я сформировавшийся человек со своей собственной философией. Но на холст это не выльется. Сейчас нарисовал эскиз и назвал «Криптография». Это графический триптих. Очень объёмная работа апокалипсического содержания, как в принципе и все мои работы. Это некие аллюзии на Босха и современная графика. — Почему всё большое искусство крутится вокруг апокалипсиса? — Нормальный фрейдизм. Апокалипсис — это же смерть. А всё человеческое содержание крутится вокруг двух явлений: продолжение рода и смерть. Фрейд был прав. Человек живёт в стремлении к удовольствию, к сексу, но в постоянном ощущении неизбежности смерти и зачастую стремится к саморазрушению. Апокалипсис — это отражение мировой суицидальности. Общество в конце времён, но процесс растянут, и у нас ещё есть время на красивое умирание. Ощущение древних «Мементо морэ» мне очень понятно. Любая философия занимается не жизнью, а смертью. Что есть жизнь, любой человек так или иначе понимает. Самое интересное — это то, что потом, или что было до жизни. Современный человек живёт совсем иначе, чем древние. Он старается не думать о смерти. Последние лет 50 цивилизованное человечество в принципе живёт неплохо. То есть людям нравится жить. Они получают истинное удовольствие, чего раньше не было. Человек сражался с окружающей средой, выживал. А сегодня миром правит гедонизм — стремление к удовольствию. А суть наша, наверное, в ином. И мои картины об этом, а не об удовольствии. Наверное, суть жизни — это страдание. И непонятно, что будет после них. Может быть, там и нет ничего?! Моё религиозное ощущение не то чтобы стандартное. Мне кажется, что религия сложнее, чем её понимают люди. Я ощущаю мир как огромную математическую фатальность. В подшипнике есть шарик, и у него определённая степень свободы. И даже если её не станет, шарик не перестанет крутиться, пока его не раздавит и не вытолкнет из обоймы. Люди противопоставляют себя природе, и это даже хуже, чем потерять с ней общий язык. Я не стану писать об этом картины. Мои работы более созерцательны. Их можно скорее проецировать на философию буддизма, где страданию не так уж много места отведено. Там больше внимания созерцанию пустоты. Я в своём творчестве заканчиваю с апокалипсисом. Больше не будет мрачного. Но моё искусство и не о радости. Для меня не очень понятно, что есть радость. Я хочу писать картины, не вызывающие эмоционального напряжения. Нравится, не нравится, но есть система. И нам интересно, можем ли мы её постичь, как звёздное небо. Если представить Бога и то, как он будет представлять человека, то получится этакий датчик, как на электрогитаре, или микрофон, фиксирующий колебания струн и голосов. И ему совершенно всё равно, какова эта музыка. Микрофон не эмоционален, он просто передаёт вибрации. Мы же не уверены в том, существует ли материя вне нашего сознания. Существует сознание, оформленное человеческим телом. Уже не стоит вопрос: что первично, сознание или материя? Одно без другого не существует, это очевидно. А существуют ли вещи вне нашего сознания? Человеку важно иметь незамутнённое, чистое сознание. В этом смысле оно ближе становится к понятию «математическая погрешность». То есть при оживлении сознанием материи не должно быть погрешности. Ты должен воспроизвести мироздание своим сознанием, чтобы оно не было злым. Воспроизвести мыслеформу максимально точно. Всё, что связанно с наслаждением, — это перегрузка мозга. Как любой усилитель и как проводник, он начинает искажать энергию. Человек сейчас живёт в жажде наслаждений, то есть в состоянии «овердрайва» — перегрузки. В религии приветствуется спокойное мироощущение, без ярких эмоций. Максимально очищенное. Это как электронная схема, работающая в оптимальном режиме, без перегрузки. Человек же своим искажённым сознанием стремится и весь мир исказить. Генетический код человека —это не просто последовательность цифр. Там буквально записаны слова. Это структурность человеческого языка. В этом смысле сквернословие — достаточно опасное действо. А поскольку ты при помощи слов управляешь своим нормальным фоном, ты можешь его как очистить, так и загрязнить. Вначале было слово, а потом запрет на сквернословие. — Только вот кто решил, что есть скверные, а что — праведные слова? Все ругательства связаны либо с сексом, либо с чёртом. С одной стороны, секс — похоть, наслаждение, то есть скверная перегрузка и искажение чистого сознания. С другой — способ продления рода. Или размножаться — грешить, то есть противиться естественному состоянию спокойного, мёртвого, безэмоционального космического пространства, абсолютной смерти по кличке Пустота? Опять же, нечистая сила есть двигатель прогресса. Электричества без минуса не бывает. — За словом всегда есть образ, несущий информацию. Слово — символ куска материи. Есть позитивные и негативные символы. Когда человека называют скотиной — это неточно, но мы-то понимаем, о чём речь. Называя его так, мы помогаем ему превратиться в это существо. Скажи человеку 20 раз дурак, и он им станет. — Однако Бог или дьявол явно подсунули человеку разгадку природы электричества в тот момент, когда люди стали переводить лес на дрова и бумагу и тем самым гробить природу. В процессе изучения физики было много дилетантов. Все, кому не лень, проводили опыты. Многих током перебило. Первоначально, получив лампочку, человек прежде всего собирался украшать ею ёлку. А дошло до того, что компьютерные технологии заставили чесать затылок и Бога, и чёрта. То есть удовольствие от дьявола на первом месте. Смирение от Бога — на втором. А сегодня что происходит с нефтью? Уже даже у дебилов есть машины, и их надо заправлять. Из-за этого «чёрного поноса земли» люди убивают друг друга. Не пора ли всевышнему подкинуть новый вид экологически чистой энергии, если он, конечно, не собирается нас угробить в ближайшем будущем? И вообще, будет ли что-либо в искусстве после задолбавшего всех постмодернизма? Может быть, это действительно будут портреты богов, то есть изображения торсионных полей? — Всё стало гораздо стремительней изменяться. Заметь, мы с тобой ещё молодые люди, а сколько эпох пережили. Рухнул социализм в отдельно взятой великой стране вселенского эксперимента. Капитализм тоже на ладан дышит, и не потому, что ему нефти не хватит. А скорее потому, что жадное до удовольствий человечество настолько закоптит небо, что оно само не выдержит этого эксперимента. Процесс познания завершён — Земля всегда питалась человечиной. Мы же — основная её пища, поскольку у неё тоже стал появляться аппетит хищника. Чем больше мы из неё высасываем соков, тем больше она компенсирует свои недра, превращая нас в нефть, газ, уголь и золото. Ей же нужны витамины на восстановление. И потом, мы насоздавали столько приборов, напридумывали столько теорий невероятности и философий. Мы запутались в технологиях. Погрязли в потоках массового психоза. Весь этот мусор лжезнаний и псевдоискусства уже некуда девать. — Я думаю, что человечество уже не управляет собой давным-давно. Процесс познания себя и мира завершился незаметно уже несколько веков тому назад и плавно перетёк в «постмодернизм». Чтобы спустить это движение на тормозах, чтобы человечество не размазалось по стенке вечности как целлофановый кулёк с мусором, некто стал управлять этим «ушатанным локомотивом». Человек стал объектом генетических манипуляций, биороботом. Если ты последовательный математик, то всё равно придёшь к идее Бога. И наоборот, если ты ярый мракобес, рано или поздно столкнёшься с математической неизбежностью. Человека кто-то программирует. Чем дольше живу, тем больше в этом убеждаюсь. Не знаю, свобода — это хорошо или плохо? Освободись от этого управления, и ты, наверное, станешь либо богом, но, скорее всего, пустотой. Умрёшь, освободишься, и станет легче. А может быть, станешь подопытным в новом эксперименте? Может быть, там другие физические, химические и душевные законы? Но я не вижу никаких случайностей. Люди придумали это слово, а стало быть, и мыслеформу, чтобы не так было страшно лететь в вихре математической неизбежности. Всё давно просчитано, миллиарды лет назад. В основе мира лежат жёсткие законы. Мы просто не все их выучили, точнее, не все нам дали законспектировать. Законы взаимодействуют на основе вселенской конституции. Случайность — это беззаконие. Её просто нет, ей неоткуда взяться. Может быть, существуют системы большей свободы на уровне квантовой физики. Но боюсь, что и там есть свои ограничения. Такое состояние мира для нас является чудом. Человек ищет чудеса в невероятных местах, а они рядом. В нашем теле, вокруг. И все эти чудеса формируют нашу материю. Всё можно измерить, нарисовать, придумать и построить. Только нужно найти соответствующую линейку, краски, энергию, мысль. 20 апреля 2005г., РО.
|
Сегодня в Ростове наконец-то появились выставочные салоны и магазины, где художники могут выставлять свои работы. Однако большинство стремится в Москву, а то и ещё куда подальше. Недавно в Санкт-Петербурге, в салоне Михайлова на Литейном, проходила выставка ростовского художника Сергея Деменченко. Кроме того, что Деменченко давно уже занимается живописью и графикой, он ещё является и одним из лучших гитарных мастеров страны. На его инструментах играют многие известные музыканты, подчас и не догадывающиеся, что Сергей по прозвищу Художник не только гитарный «реаниматор, хирург и терапевт», но и художник, то есть профессиональный рисовальщик. Его выставки так и называются: «Живопись, графика, электрогитары»."Атаман сей храбрый воин"
|
«АТАМАН СЕЙ ХРАБРЫЙ ВОИН»
Согласитесь, мало кто может похвастать тем, что знаком с Ермаком Тимофеевичем. А я - могу! Да не с одним, а сразу с двумя... Первый Ермак Тимофеевич - чернобородый и толстый. На голове шапка из дорогого меха. Грудь украшает панцирь с медальонами. В руке - то ли посох, то ли пика изысканной работы. Словом, что и говорить - господин весьма важный, наружности колоритной. Второй Ермак Тимофеевич - также человек весьма достойный. Однако уважительное к себе отношение завоевывает исключительно своим доброжелательным и терпимым отношением к людям, порядочностью. А еще у него приметная выправка кадрового офицера, добрые глаза и пушистые, круто закрученные вверх казачьи усы. Словом, каждый хорош по-своему. О подробностях биографии первого Ермака Тимофеевича современникам мало что известно. Могу лишь предложить строки, выведенные старославянской вязью неизвестным автором на картине, датированной XVIII веком: «Атаман сей храбрый воин, находясь в пределах Сибири, укротил нравы той страны жителей и многих покорил Российской державе. На реке нечаянно оступившись впал в воду, имея на себе пожалованные ему царем Иваном Васильевичем два панциря, которые ему всплыть препятствовали. Утонул в 1548 году месяца октября 6 дня в нощи Ермак Тимофеевич». Эту запись не сразу в Ростове прочли. Но личность человека, запечатленного на живописном полотне, распознали сразу. Известный ростовский искусствовед Валерий Васильевич Рязанов, приглядевшись к смутным очертаниям плохо сохранившегося лица, тотчас признал парсуну (портрет) Ермака Тимофеевича, копия которой хранится в Азовском музее краеведения. Впрочем, и полотном-то назвать то, что принесла тогда в музей некая ростовчанка, нельзя было. Старый, вконец истрепанный холст, с разодранными краями, полуистлевший... Но ведь недаром же «Вечерний Ростов» неоднократно рассказывал своим читателям о замечательных ростовских мастерах-реставраторах из творческого объединения «Дон» - Борисе Пустоветове и Василии Ефремове! Несколько долгих месяцев велась их кропотливейшая работа. Миллиметр за миллиметром «осваивали» они все новые площади полотна. Снимался верхний слой вековой пыли и грязи. Специальными средствами поворачивалась вспять неумолимая разрушительная работа времени. И вот, как раз к празднованию 60-летия Ростовского областного музея изобразительных искусств, картина была полностью отреставрирована. Она сияла, точно вчера была написана... Разумеется, я не преминула сообщить о том, что в Ростове отыскался портрет легендарного покорителя Сибири Ермака Тимофеевича его тезке и моему знакомому, герою одной из публикаций в «Вечернем Ростове» - полковнику запаса, ростовчанину Ермаку Тимофеевичу Чудинову. Момент этого знакомства двух Ермаков Тимофеевичей и запечатлел наш фотокорреспондент Владимир Муравьев... 15 января 1999г., ВР.
|
ВСТРЕТИЛИСЬ КАК-ТО ДВА ЕРМАКА ТИМОФЕЕВИЧА: ОДИН - ОТСТАВНОЙ ПОЛКОВНИК, ДРУГОЙ - АТАМАН КАЗАЧИЙ"День сурка" ростовских художников
|
«День сурка» ростовских художников
Оценить современную арт-жизнь Ростова можно лишь изредка - пока на ежегодных выставках объединения «Зеленый остров» или на еще более редких персональных показах в небольшом зале на Тургеневской и художественном музее на Пушкинской. Ситуация, породившая образ «проклятых» художников, не могущих быть принятыми и понятыми в родном городе и при жизни - это нормальная и печальная история ростовского авангарда. Некоторые просто уезжают в другие города или за границу, другие спиваются, третьи живут побочными заработками. Впрочем, вина за плачевное положение искусства лежит на государственных структурах культуры: они не понимают важности развития современного искусства для демократического общества. Город ничего не делает для представления ростовского авангарда в качестве нашей гордости. Для того чтобы авангардные художники могли, несмотря на свою непонятность, нормально жить, в других городах выстраивается целый комплекс взаимоотношений с властью. Никто не создает всему новому и необычному особые условие и не обеспечивает подобные явления огромными тиражами. Пути к искусству просто должны быть свободны. Между художественной элитой и массовым пониманием не надо делать преград - разрешать или не разрешать, давать мастерскую или отбирать, предоставлять выставочные площади или не предоставлять и т. д. Проходит время, и то, что пока воспринято только профессиональной средой, уже доступно образованной прослойке, а затем подтягивается и массовое сознание. Не зря самый посещаемый музей Нью-Йорка - Гугенхейм, галерея современного искусства. И подобными музеями уже обзавелись Москва, Екатеринбург, Самара, Нижний Новгород, Краснодар. До музея нашему городу, конечно, далеко. Хотя идея его организации витает воздухе давно. Даже с местом якобы определились - бывшие Парамоновские склады на набережной. Думаю, самому известному когда-то в Ростове купцу эта идея понравилась бы. Он любил всякие художества и сына воспитал уже художником. Но склады эти нуждаются в грандиозной реконструкции, на которую пока нет ни инвесторов, ни инвестиций, ни реального проекта. В чем-то виноваты и сами художники. Главный их недостаток - в недоразвитости вербальных возможностей. Видимо, этому плохо учат в учебных заведениях, где они проходят азы профессиональной подготовки. В других местах, особенно на Западе, авторы могут долго, красноречиво и убедительно говорить даже о ничтожном проекте. Простая задача - объяснить свое творчество, комментировать свои работы, показать «широту взглядов», привлечь публику, прессу «нескучностью» - безусловно, дар, которым обладают лишь некоторые. Художники должны учитывать роль арт-медиа, должны привлекать к себе внимание критиков, знать мнение экспертов (тут я переборщила, таковых в Ростове тоже пока не наблюдается). Сегодня нужно уметь и громко кричать, и говорить тихо и внятно. Настоящий интерес выстраивается и формируется последовательно и постепенно. А пока остается констатировать факт: несмотря на наличие в городе нескольких художественных специальных учебных заведений, несмотря на отдельные успешные произведения современных художников, заметного авангардного художественного движения в нашем городе не существует. Август 2001г.
|
Бывая по долгу критика на всевозможных презентациях, юбилеях, фестивалях давно обратила внимание на то, что наши городские чиновники от культуры любят дарить виновникам торжества картины местных художников. Когда после дежурного набора слов очередная картина поворачивается для обозрения к залу, я улыбаюсь (впрочем как и многие зрители - мои соседи). Для художественного дарения всегда выбираются простенькие реалистические пейзажи или «романтические» букеты натюрморты. Ирония напрашивается сама собой. Кажется, будто картины покупаются по случаю на «арт- базаре» у памятника Ленину на Большой Садовой или на углу той же Садовой и Буденновского. Фанфары, оркестр, туш. На сцену выходит соцреализм в костюме милой донской «попсы». Такое впечатление, что местные культурные чиновники живут «днем сурка». Один день кончается, но завтра он повторится вновь. И так до бесконечности. У настоящих художников тысячи новых идей, но в «дне начальников» все ходят по кругу старых. Современное искусство Ростова считается экзотикой. Любое творчество, которое пытается говорить на современном языке отвергается как не искусство. И уж для подарков не годится точно (вдруг не так поймут). Проще сказать себе: «Нет, это не искусство! Это крах всего святого!». И купить очередной натюрморт."Где-нибудь на остановке конечной..."
|
«Где-нибудь на остановке конечной…» 27 сентября – годовщина гибели профессора ЮФУ Владислава СМИРНОВА. Владислав СМИРНОВ
В более глубоком возрасте мне открылась банальная мысль (а каждая мысль чего-то стоит, когда к ней приходишь сам): смысла в жизни конкретного человека нет. Он - капля, которой отведено свое место и время в общем потоке бытия. Он - звено в бесконечной (?) цепи, часть человечества. А вот куда идет это самое человечество, этого нам знать не дано. Как тут опять обойдешься без Окуджавы: «Так природа захотела, почему - не наше дело, для чего - не нам судить». Это, правда, он сказал о законах творчества, но мысль глубока, прекрасна и отвечает на самые важные вопросы бытия. Конкретный человек интересует природу только как продолжатель рода. И только. И тут уж она полностью со всей своей мощью на его стороне. Тяжело, трагично, но что делать. «Смирись, гордый человек!» А ему больше ничего и не остается. И потому итог и смысл жизни - сама жизнь. Она моя и только моя. И я, уходя, унесу с собой свою бесконечную вселенную, в которую вошло неповторимое и прекрасное многообразие действительности, подаренное мне судьбой и случаем. Пока есть время на сборы, Надо начинать прощаться со всеми Постепенно. Тяжелые болезни настигли меня с возрастом, после 60. Семья, работа, родственники, дети, внуки, быт - все складывалось без особых проблем, все приносило удовлетворение и радость. Я от жизни никогда ничего не требовал и не ждал многого. «Чем богаты, тем и рады» - непревзойденная народная мудрость. Я всегда... жил своей внутренней жизнью, т. е. распоряжался тем, чем мог. Это философская основа моих стихов, она их движитель. Так и в поэзии особенно я никогда не писал на потребу дня, на какой-то заказ (чур меня, чур!). Я всегда оставался самим собой. И меня никогда не интересовала оценка окружающих. Я должен был что-то сказать, а дальше - уже не мое дело… Мне все давалось легко, без особого напряжения: учеба в школе, в университете, занятия наукой, журналистикой, творческая литературная работа.
Иногда спрашивают и о том, как тебе удается делать так много? И здесь я должен обязательно вспомнить родителей жены, мою тещу Александру Андреевну и тестя Петра Стефановича Котляровых. Будучи малограмотными, они хорошо понимали значение образования, знаний. Они дали своим дочерям высшее образование. И всячески способствовали нашей с Леной творческой работе. Мы практически не знали домашних, бытовых забот, они активно помогали растить и воспитывать нашего сына Андрея. Поэтому у нас было много времени для самообразования, культурной жизни, различных поездок по стране и главное - творчества. Огромное спасибо и низкий поклон им за это! Их доля в наших успехах очень велика. Что такое смерть? Просто кто-то выключит Белый свет для меня… Рядом со мной всегда был мой лучший друг - жена Елена Петровна. Мне и здесь несказанно повезло - мы были всегда единомышленниками почти во всем, а это, как я теперь понимаю, основа семейных отношений. Она поддерживала меня во многих начинаниях, особенно в работе над краеведческими книгами, мы оба любим литературу, природу, нам нравится путешествовать. С ней вместе мы побывали более чем в сорока странах... И во многом из того, что я сделал, чего достиг, есть ее прямая заслуга. Горжусь я и сыном и невесткой, Андреем и Светой, они тоже всегда рядом, на них можно положиться во всем. У нас прекрасные внуки Алексей и Саша, и ими мы уже можем гордиться. В них, естественно, отражается новая жизнь России, но есть в них и наше ядро, особенно у Саши: любовь к чтению, глубокая внутренняя жизнь. Хочу поделиться с читателем импровизацией, я только что подумал: а ведь кто по-настоящему любит серьезное чтение, очень многое проявляет в себе и в смысле творческих задатков и отношения к окружающему миру. Любовь к книге - своеобразный индикатор, особенно в наше время разгула телемасскультуры. Слово (речь) когда-то создало человека («вначале было Слово»), книга многие века формировала у людей мысли. Жалею ли я о чем? Только, пожалуй, об одном: рано ушли из жизни мои родители Августа Николаевна и Вячеслав Ефимович, которым я бесконечно благодарен за все, что они сделали для меня и нашей семьи, за лучезарное детство и божественную юность. «Высокопарных слов не надо опасаться...» И, НАКОНЕЦ, еще одна деталь. Жизнь человека не в малой мере зависит от ее внутреннего психологического восприятия. Как хочется согласиться со словами Ромена Роллана, которого я так любил в юности: «Жизнь - это то, что происходит внутри нас». От того, как мы воспринимаем, видим, оцениваем жизнь, как распоряжаемся ею, зависит то, какова она для нас. Ведь мы, по сути, можем творить свой собственный мир. Природа заложила в каждого человека определенные возможности, тем самым предопределив его предназначенье на земле. Вот этому предназначенью, «на белый свет тебя явившему», и надо верить больше всего. И следовать ему. «А остальное все приложится»… Мой учитель в юности и моя подруга, прекрасная писательница Галина Щербакова сказала однажды, имея в виду текущую политику: «Хочется досмотреть это кино». Но, к сожалению, этот «сериал» не имеет для нас конца. Судьба и так дала нам многое: мы были свидетелями крупнейших тектонических сдвигов в жизни России. Жаль только, что они не всегда в ее пользу, но это уже тем более не зависит от нас, а является результатом эволюции планетарных явлений. Поэтому я и говорю своей судьбе: «Спасибо!» Когда я уйду, Останется вместо меня Тень моего голоса. (В публикации использованы материалы из книг Владислава Смирнова «Служение» и «Тень голоса»). Его научные работы публиковались в России, США, Германии, странах СНГ. По учебникам Смирнова учатся радиожурналистике студенты нашей страны, Украины, Белоруссии, Таджикистана. Книги Владислава Вячеславовича по краеведению, его поэтические сборники – в личных библиотеках людей, ценящих хорошую литературу. «Больше всего я горжусь тем, что я – действующий журналист и не раз становился в конкурсах рядом со штатными сотрудниками редакции. Теперь я понимаю – эту журналистскую «закваску» дали мне «Комсомолец» и журналистское братство шестидесятников…» - написал Владислав Смирнов в своем материале, посвященном 85-летию газеты «Наше время» («Комсомолец»). Мы верили, что к 95-летию газеты в 2016 году он тоже вспомнит что-то из своих редакционных буден… У него было много планов, набросков, замыслов. Все оборвалось в одночасье: супруги Смирновы оказались на пути пьяного водителя. Прошел год. Виновный в гибели профессора Смирнова никакого наказания пока не понес. Фото из семьи Смирновых
НВ №260 от 25 Сентября 2015 г.
|
...Я ДОЛГО работал в журналистике, которая немыслима без политики, работал как раз в то время, когда «правила политической игры» были жесткими, строго контролируемыми. Не будучи никогда убежденным коммунистом, я писал о реалиях социальной жизни почти автоматически - это не затрагивало моей сущности, не волновало меня по-настоящему.
МЕНЯ НЕРЕДКО спрашивают: как тебе удается совмещать такие разные вещи: научную работу, публицистику, краеведение, поэзию. Но все это - виды литературного творчества, а они нередко соприкасаются. Надо только гореть желанием что-то сделать. Можно с утра писать научные тезисы, а вечером - стихи. Когда приходит творческий настрой, все подчиняется внутреннему ритму работы. Надо только почаще садиться за письменный стол."Для нас 65 лет Победы - дважды юбилей"
|
Людмила Муратова: «Для нас 65 лет Победы – дважды юбилей»
Уничтоженная страна — Людмила Степановна, вы тоже были в концлагере? — Да, в международном женском лагере смерти Равенсбрюк. Позже я узнала, что в нём и его филиалах содержалось больше 130 тысяч человек. 92 тысячи из них погибли. Я из той трети заключённых, которым довелось выйти из этого ада живыми. Всего же из 18 миллионов узников фашистских концлагерей погибло 11 миллионов. Это больше, чем население Белоруссии или Венгрии. Целая уничтоженная страна! В сентябре 1942 года я попала в облаву на улице в Ростове. Было мне 15 лет. В товарных вагонах нас повезли в Германию. Я работала на судоверфи Крупа в Киле. А в августе 1943 года меня арестовало гестапо и отправило в Равенсбрюк. Освободили нас в колонне марша смерти 1 мая 1945 года. Солдаты, встречавшие нас, плакали вместе с нами. Так что юбилей Победы для меня — двойной юбилей, это и 65 лет со дня освобождения. — Вы недавно возвратились из Германии? — Я член Международного комитета женского концлагеря Равенсбрюка. Каждый год выезжаю на заседание комитета, вожу свой отчёт о том, что мы делаем. В этот раз на том месте, где был Равенсбрюк, собрались представители 17 стран. 15 апреля по приглашению Бранденбургского мемориала мы отправились в Германию. Удивительные встречи, бывает, там происходят. В этом году мы встретились с Мартой, с которой во время войны были в одном бараке, и она раздавала нам баланду. Общались с детьми, рождёнными в Равенсбрюке. Меня всегда удивляет, как трепетно относится немецкая молодёжь к событиям прошлого, считая нацизм одной из опасностей современного мира. Обидно, что наши молодые люди, чья страна сильно пострадала от фашизма и стала освободительницей Европы, большей частью относятся к событиям тех лет равнодушно. Да и не только молодые... Не все взрослые понимают, ЧТО это было. Некоторые утверждают, что у немецких хозяев было хорошо, они с ними ели за одним столом. Даже те, кого угнали на принудительные работы в Германию, вели себя по-разному. Одни работали и просто ждали, когда придёт Победа, а другие не хотели ждать — бежали, занимались саботажем. Они старались, чтобы врагу досталось как можно меньше их сил, труда. Вот таких отправляли в концлагеря, приговаривая к смерти. Спасибо за «зелёный коридор» — Какое у вас осталось впечатление от поездки? — Впечатлений много, но не все приятные. Порадовало то, что юбилей собрал многих бывших узников из разных стран. Норвежцы приехали на большом белом автобусе, французы — на нескольких автобусах. А вот нас, россиян, было всего четверо. Все делегации, приехавшие из разных стран, отправились на возложение цветов к памятнику и манифестацию в сопровождении своих атташе. Всё же 65 лет — это большое событие. А наш представитель Российского консульства в Германии пообщался с нами очень холодно. Он не счёл нужным идти с нами, появился и исчез. Конечно, это оставило неприятный осадок на душе. В итоге мы пристроились к колонне голландцев и шли с ними. Совсем иначе к нам отнеслись в Ростове. Хочу поблагодарить через вашу газету отдел внешних связей городской администрации и лично его начальника Галину Анатольевну Скрипка и главного специалиста Михаила Георгиевича Ребро. Они отнеслись очень внимательно к нам, вели переговоры с немецкой стороной, помогли с визами, договорившись, чтобы нам сделали «зелёный коридор». Оказали нам очень большую помощь. — Сейчас, спустя много лет, какое у вас отношение к Сталину? — Неоднозначное. Невозможно забыть то, что людей, угнанных в Германию, при Сталине считали предателями, только после его смерти мы были реабилитированы. Но почему молодёжь заранее не эвакуировали на Урал, в Казахстан, чтобы эта трудовая сила не досталась фашистам? Сколько мы пережили там... А ведь многие так и остались лежать в чужой земле. Сталин, по существу, отвернулся от нас, а мы взяли и выжили — вопреки всему. В декабре 1945 года я вернулась домой. Дом наш разбомбили во вторую оккупацию. Тогда же отец мой погиб. Мать опознала тело только по ботинкам. Словарь забытых слов — Сколько бывших узников среди ростовчан? — По данным на 2009 год, в Ростовской области проживает 5615 узников. В Ростове — 1528. Но это не совсем отражает существо дела. Ещё Борис Ельцин подписал указ, согласно которому к категории узников фашизма отнесли и тех, кто просто работал в Германии. Конечно, так как их принудительно увезли туда, их можно назвать узниками фашизма. Но стоит ли их равнять с узниками концлагерей, смертниками, которым грозила газовая камера? На мой взгляд, это не одно и то же. Так, в нашу ассоциацию входит только 43 человека. И каждый год их становится всё меньше. 16 человек — волонтёры, которые сами не были в концлагере, но понимают нас и поддерживают нашу идеологию. Чаще всего это мужья, жёны, дети бывших узников. Они помогают в нашей работе. — В своей книге «Несломленные» вы поместили словарь немецких слов, которые использовали в лагере... — Да, причём некоторые слова в быту уже не встречаются, современные переводчики их не знают. Например, геффлинг — «заключённый». А переводчики называли нас крик-гефанген — «военнопленный». Аппель — «построение». Нас заставляли строиться на счёт, приходилось стоять час-другой на одном месте, пока всех проверят. Дополнительный «штраф» стояния назначали, если уставшие узницы прислонялись друг к другу. — Над чем вы сейчас работаете? — В марте 2009 год немецкий фонд «Память, ответственность и будущее» в сотрудничестве с «Фондом Взаимопонимания и Примирения» объявили конкурс на участие в программе «Место встречи — Диалог». Ростовская ассоциация вошла в число 13 победителей конкурса и уже начала реализовывать проект. Наша цель — диалог поколений. Мы рассказываем правду о гитлеровском фашизме. Начали создавать сайт-архив историй судеб бывших узников концлагерей фашизма. За 46 лет работы ассоциация собрала множество материалов воспоминаний бывших узников. Есть документы, фото, фильмы... Книги, изданные этими людьми, документы позволяют разоблачить фальсификаторов истории. К концу года наша организация планирует перевести в электронный формат большую часть архива. Очень важно то, что познакомиться с нашими материалами смогут люди, живущие не только в разных городах России, но и из других стран, — сказала Людмила Степановна. «Ростов официальный», № 19 (806) от 05.05.2010
|
Эту бесконечно обаятельную и удивительно доброжелательную женщину хорошо знают не только в Ростове. Людмила МУРАТОВА — руководитель Ростовской ассоциации борцов антифашистского сопротивления и узников нацистских репрессий (РАБАС). Она встречается с молодёжью в школах, библиотеках, на конференциях, участвует в международных манифестациях. Написала уже две книги о судьбах ростовчан, которым удалось вернуться из концлагерей, и о пережитом ею самой: «Восставшие из ада» и «Несломленные». И, кажется, совсем не обращает внимания на то, что на днях ей исполнилось 85.