Не забывайте уроки прошлого

22 июня — День памяти и скорби. Он установлен указом президента РФ от 8 июня 1996 года. Это самая печальная дата в истории нашей страны. Тогда началась Великая Отечественная война. В этой войне мы победили, но победа досталась дорогой ценой. За 1418 дней боевых действий наши потери составили около 27 миллионов человек.

Среди них:

безвозвратные потери Красной Армии (убитые, умершие от ран и болезней, пропавшие без вести) — 8 миллионов 608 тысяч 400 человек; погибшие от рук фашистских палачей на временно оккупированной территории — 7 миллионов 420 тысяч 136 человек;

погибшие от жестоких условий оккупационного режима (голод, болезни, отсутствие лекарств, изнурительный труд) — 4 миллиона 100 тысяч человек; погибшие от артобстрелов, бомбовых ударов по городам, населённым пунктам в прифронтовой полосе — 3 миллиона 900 тысяч мирных жителей.

Очень мало у нас осталось семей, в которых бы не потеряли отца или сына, мужа или жену, брата или сестру. Разрушенные города, сожжённые сёла... Тысячи исковерканных судеб… Горе, разруха, голод, изнурительный труд.

Самым тяжёлым был 1941 год. Поэтому каждый раз, когда открываем листок календаря с датой 22 июня, встаёт в сознании вопрос: «Как могло случиться, что Советский Союз позволил фашистам дойти до Москвы, а потом до Волги и Кавказа?»

Объяснений по этому поводу в то время было более чем достаточно. Здесь и внезапность нападения агрессора, и его численное превосходство, и военный потенциал Европы, которую перед нападением на СССР подчинили гитлеровские головорезы, и их опыт ведения боёв, и вероломное нарушение договора о ненападении, и многое другое.

Красная Армия могла противостоять фашистам. Она к началу войны по численности составляла 5,5 миллиона человек. Была неплохо вооружена. Только с января 1939 года по июнь 1941 года в войска поступило

7 тысяч танков, более 29 тысяч полевых орудий, около 52,5 тысячи миномётов, около 18 тысяч боевых самолётов. С такими силами можно было отрезвить буйные головы любого захватчика. Но дело в том, что перед войной было допущено немало ошибок в организации обороны западных рубежей СССР.

Начнём с того, что беда — крушить всё подряд, перестраивать, а потом думать и восстанавливать — была присуща некоторым нашим военачальникам в те годы (и сейчас повсеместно, во всех отраслях страны, продолжается). Кому-то показались слишком громоздкими танковые корпуса. И перед самой войной их решили ликвидировать, а на основе испанского опыта создать танковые бригады и полки.

В 1940 году спохватились: решение ошибочное! Стали восстанавливать корпуса, 9 мехкорпусов сформировали.

Перестройке подвергались и укрепрайоны. Кто-то решил, что с изменением границ СССР старые УРы потеряли своё прежнее значение и их надо передвинуть вперёд, к новой границе. И стали передвигать. Работы велись ускоренными темпами. Но и здесь не успели.

А старые тем временем сначала по штатам рубанули на одну треть (1939 год), а потом в 1941-м во многих УРах сняли артиллерию. Ошибочным было и сосредоточение стратегических резервов вблизи границы.

В результате они были уничтожены противником или взорваны и сожжены нашими войсками при отступлении. Войска остались без продовольствия, горючего, боеприпасов. Чтобы просчёты устранить, организовать должный отпор противнику, потребовалось немало времени и сил и на фронте, и в тылу. Но война началась. Самоотверженность и воля к победе — вот что возмещало недостаток в пехоте, артиллерии, танках и самолётах.

Весьма скупой на похвалу

У. Черчилль 5 декабря 1941 года писал И.В. Сталину о том, с каким восхищением британский народ следит за действиями храбрых русских армий. А 16 декабря не удержался от восторга: «Невозможно описать то чувство облегчения, с которым я каждый день узнаю о ваших замечательных победах на русском фронте. Я никогда ещё не чувствовал себя столь уверенным в исходе войны».

22 июня этого года исполнится 63 года с начала Великой Отечественной войны. Одной из самых драматических страниц в истории нашего государства.

Давайте вспомним тех, кто громил гитлеровские полчища на полях сражений. Вспомним полководцев и солдат Победы. Тех, кто у мартеновских печей дни и ночи не смыкал очей. Тех, кто заботился о провианте для действующей армии, кто спасал жизнь бойцам и командирам на поле боя, в медсанбатах и госпиталях. Тех, кто бесстрашно и профессионально работал в глубоком тылу.

Отдавая дань погибшим, мы вспоминаем не только тех, кто сложил головы за Отечество в 1941-1945 годах, но и всех, кто ценою своей жизни выполнил воинский долг по защите Родины во всех войнах и вооружённых конфликтах.

В последние годы в средствах массовой информации стало модным в День памяти и скорби говорить о всех наших просчётах и неудачах в начальном периоде войны. Здесь уже столько говорено-переговорено, ан нет. Находятся историки, которые вновь и вновь мусолят эти факты, пытаются выискать нечто новенькое, сенсационное. А поскольку «новенького» ничего нет, нередко прибегают к вымыслу, а подчас и к откровенному очернительству героев, полководцев. Даже до Г.К. Жукова добрались, полководческий талант которого признан во всём мире.

Вот и хочется спросить, не пора ли перестать ныть по поводу наших неудач в начальном периоде войны. Может быть, лучше посмотреть, что у нас было хорошего в те первые военные месяцы. А хорошего было немало.

И прежде всего — высокий патриотизм. Вот почему мы говорим, что в День памяти и скорби надо вспомнить героев, скорбить о погибших и не забывать о просчётах, чтобы впредь их не допускать. В мире-то сегодня неспокойно. И ещё следует помнить о том, что память — это не только букетик цветов у обелисков и памятников. Это и забота о живых, о тех, кто ковал нашу Победу, кто обеспечивал её в тылу.

У нас же нередко такая забота проявляется лишь по праздникам, а в будни мы видим тех, кто в военное лихолетье стоял у заводских станков, отдавая все силы фронту, роющимися в мусорных ящиках, отыскивая себе пропитание. А в автобусах молодёжь может и оттолкнуть их, и нагрубить им. Может и упрекнуть: мол, забодали своими льготами.

Но нельзя терять разум в суете будней. Нельзя забывать об уроках самой кровопролитной войны прошлого века.