Неужели мы такие бедные?

Передача, где объявили о совместной акции «Дон-ТР» и газеты «Наше время» «Помни войну», с первых же слов участников привлекла внимание пенсионерки Большинской. Говорили как раз о том, о чем давно болела у нее душа. Наутро она набрала телефон. Вскоре после этого звонка мы и встретились.

...- А однажды в бою командир танковой бри­гады по рации кричал моему Михаилу: «Моло­дец! К ордену представ­лю!».

У Лидии Сергеевны молодым блеском заго­раются глаза. Она тянет­ся рукой к потертому альбому и показывает их свадебную фотографию, сделанную в 46-м году. Красивая пара: он - в военной форме, с бое­вым орденом и медаля­ми, она - кокетливо по моде причесанная, с озорным взглядом.

Когда-то жили хоро­шо, весело. Работа, дру­зья, мечты. Но так сло­жилось, что сегодня ее мир сосредоточен на маленьком пятачке ком­наты в коммунальной квартире, где все под рукой: телефон, лекар­ства, старые снимки. Единственное ее раз­влечение - телевизор. И еще душу греют визиты внука. Два года назад, после поездки на клад­бище, он и рассказал Лидии Сергеевне, что на могиле деда осталась одна стела с фотографи­ей, основание памятни­ка полностью разруши­лось. Мысли об этом не давали ей покоя.

...Мужа она похорони­ла в 1987 году. Помощи ни у кого не просила, сама поставила ему па­мятник. Тогда она еще не была ни малоимущей, ни беспомощной. Теперь же, когда она с трудом передвигается по квар­тире на костылях, ни от­ремонтировать его, ни поставить новый - про­сто не в состоянии. Об­стоятельства таковы, что помочь в этом ей не мо­жет никто. Сын-инвалид, внук - инвалид детства.

- А меня совесть му­чает, что он просто так лежит. На работу к нему обращалась. Он когда-то в таксопарке рабо­тал, там на доске Поче­та когда-то его портрет висел.

Не откликнулись: из тех, кто знал Михаила Тимофеевича Большако­ва, никого не осталось. В 2002 году она обрати­лась в военный комисса­риат Ленинского района города Ростова с просьбой оказать мате­риальную помощь на ре­монт памятника мужу-ветерану войны.

Ответ из военкомата она получила через ме­сяц: «Согласно поста­новлению правительства РФ от 6 мая 1994 года № 460 за счет средств, выделяемых Министер­ству обороны из Федерального бюджета, изго­товление и установка надгробных памятников производится участни­кам Великой Отече­ственной войны, умер­шим после 1 января 1993 года». Незримый кто-то провел между ними, мертвыми, разделитель­ную полосу, цена кото­рой десять лет назад была 2504 рубля 70 ко­пеек, сегодня - 12 тысяч рублей. С математичес­кой точки зрения все понятно и объяснимо: на всех денег не хватит. Потому и определили и год, и число. А с нор­мальной, человеческой позиции как объяснить это рыдающей вдове?

- Если бы у меня была возможность или род­ственники были, я бы не просила. Но неужели мешка цемента да кучки щебня не найдется, что­бы могилу в порядок привести? - не может понять неумолимой ло­гики чиновников Лидия Сергеевна.

Надо сказать, райво­енкомат не отделался стандартным отказом, а направил письмо в муни­ципальное учреждение социальной защиты на­селения (МУСЗН) Ленин­ского района с просьбой оказать ей адресную по­мощь для восстановле­ния памятника. Лидии Сергеевне предложили предоставить документы о доходах всех членов семьи, справку об экст­ремальной ситуации в семье для получения со­циального пособия. Со­циального работника, который обслуживает Большинскую, даже про­консультировали насчет пакета необходимых до­кументов. Но, как поняла Лидия Сергеевна, сбор всяких справок заберет у соцработника много сверхурочного времени. А за переработку такого рода им не платят. С тех пор у нее поменялись три соцработника, но посо­бия никакого она так и не получила.

А на ремонт памятни­ка средства в бюджете не предусмотрены.

Самый подробный и обстоятельный отказ Ли­дии Сергеевне пришел из областного военкомата. Но резюме то же са­мое: НЕ ПОЛОЖЕНО.

Весь День Победы она проплакала. Какие красивые слова по ящи­ку говорили: никто не за­быт, ничто не забыто. А на самом деле все не так. И разве могила ее мужа и отписки офици­альных инстанций не на­глядное тому подтверж­дение?

Я вполне допускаю, что обычным людям вов­се нет дела до проблем Лидии Сергеевны и до того, что разрушился па­мятник ее мужу-фронто­вику. У них - свои забо­ты. Но государству-то должно быть до нее дело. И до солдатской могилки, которая пока еще не безымянная. Не надо бешеных денег. Не надо гранитных плит. Не стала бы горько плакать вдова танкиста, когда бы знала, что на дорогом ей клочке земли посажены цветы. И что так будет всегда. Вот тогда все красивые слова о памя­ти были бы правдой.