Пир во время войны

В конце января 30-я кавалерийская дивизия подступила к Азову…

Тонкий лёд прогибался под тяжёлыми орудиями артиллеристов. Шли медленно, прислушиваясь к треску замёрзшего Дона и к грохоту канонад на том берегу.

Мальчишки-добровольцы путались в длинных полах шинелей, падали от пуль снайперов, уходили под воду. В живых оставалось всё меньше солдат. Одним из них был Фёдор Жалыбин.

Судьба всегда оберегала его. Может, оттого, что ростом был всего метр с кепкой, а может, потому, что дома ждала его любовь — первая красавица школы Лариса.

— В феврале 1943-го мы подошли к Ростову. Город пылал в огне, после бомбёжек центр напоминал одну бесконечную баррикаду из сотен разрушенных домов, — вспоминает Фёдор Петрович. — Ночью мы получили приказ прорваться к Кумжинской роще и закрыть для фашистов выход из города.

Он точно и скупо перечисляет военные даты — день за днём. Но, когда останавливается на эпизодах, которые затронули его душу, голос орденоносца Жалыбина начинает дрожать.

— Никогда не забуду 14 февраля. Весть об освобождении Ростова разнеслась по городу молниеносно, — говорит фронтовик. — Люди вышли из подвалов и бомбоубежищ и устроили на Соляном спуске настоящий пир.

Женщины приносили из дома клеёнки и скатерти и расстилали их прямо на усыпанной камнями земле, доставали из потаённых углов самое дорогое — хлеб, лук, сметану. Но уставшие бойцы не спешили набрасываться на еду: делили угощение с оголодавшими детьми, уговаривали присоединиться к трапезе женщин. А потом все вместе взялись за расчистку заваленной обломками дороги. В тот день всем казалось, что война подходит к концу…

— После этого нас отправили в Матвеев Курган. И там я впервые понял, что боль объединяет даже врагов, — вспоминает ветеран.

Фёдора ранили. Он потерял сознание. Очнулся в подвале старой фермы. Вокруг него вперемешку лежали стонущие немцы и русские. Село несколько раз переходило из рук в руки. И защитники, и захватчики сбрасывали своих раненых в единственное безопасное в окрестностях место — тот самый подвал.

— Мы лежали и шёпотом переговаривались. Не зная языка, понимали друг друга. И всем нам хотелось одного — вернуться домой живыми…

После освобождения донской земли Фёдора отпустили в отпуск. Завязая в сугробах, он бежал к домику любимой. Добрался, постучал в дверь и замер… Лариса открыла и виновато опустила глаза — она уже была замужем. За таким же солдатом, только изуродованным войной.

Со временем женился и Фёдор. У него уже пятеро детей, трое внуков и долгая память о прошлом…