Практически каждый совершённый нами поступок, будь он очень важный или совсем не­значительный, — результат сделанного выбо­ра. Ведь всегда можно поступить иначе. В жиз­ни каждого человека наступает момент, когда выбирая, как поступить, он выбирает свою судьбу. Понятное дело, что главное потом — не сожалеть о принятом решении. Чтобы, как го­ворится, не было мучительно больно за бес­цельно прожитые годы.

Героине нашего материала однажды при­шлось сделать главный выбор её жизни. Она выбрала Родину. И, несмотря на все выпавшие трудности, не жалеет, уверена, что поступила правильно. Но, обо всём по порядку...

Шёл второй год Великой Отечественной войны. Первого октября 1942 года пятнадцати­летняя Аня Лубенцова была вывезена немцами на принудительные работы в Германию. Здесь особенно выбирать не пришлось. Фашисты ска­зали, что если она откажется ехать в Германию, то расстреляют её мать. Так Аня оказалась в не­мецком городе Йена, где работала шлифовщи­ком на оптической фабрике Карла Цейса. Не буду рассказывать о том, что пришлось пере­жить Анне. Как обычно говорят в таких случа­ях, это уже другая история. Но, думаю, и без этого понятно, что легко там не было.

В апреле 1945 года войска американской армии освободили узников. Именно тогда Анне предложили сделать тот самый решающий вы­бор, о котором мы говорили вначале. Ей пред­ложили остаться жить в Германии, уехать в Аме­рику или вернуться на Родину. Аня, преиспол­ненная чувством патриотизма, по-настоящему любящая Отчизну, выбрала Советский Союз.

Сделай она другой выбор, жизнь её сложи­лась бы совсем иначе. Одному богу известно как. Но уж точно не было бы в её жизни десяти унизительных лет, на протяжении которых счи­талось, что Аня, как и все узники, угнанные из России в Германию, способствовала фашистам. Несмотря на то, что после освобождения она бы­ла направлена на госпроверку, в ходе которой установили, что, находясь в Германии, преступ­ления против Родины она не совершала, практи­чески десять лет ей не разрешали учиться, не брали на нормальную работу. В списке дозво­ленных специальностей для Ани и других узни­ков были дворники, уборщицы и разнорабочие.

Но Аня не отчаивалась, ведь главное, что в стране царил мир, о цене которого она знала не понаслышке. Потихоньку налаживался быт и личная жизнь. Аня вышла замуж, сменив фами­лию на Марьину. В 1949 году они с мужем купи­ли маленький участочек — две сотки, располо­женный во дворе дома по Театральному спуску.

С того самого времени и до сих пор Анна Ивановна проживает в небольшом домике по адресу: переулок Чувашский, 74. Более полуве­ка она исправно оплачивает коммунальные ус­луги, хотя, живя на одну пенсию, это нелегко. Хорошо, есть дочь и заботливый зять, которые помогают. И вот решила Анна Ивановна заве­щать «родовое гнездо» единственной дочери. По закону для этого нужно приватизировать дом, прежде сняв с него статус самозастроя.

С просьбой об этом Анна Марьина в про­шлом году обратилась в администрацию Проле­тарского района. В мае 2003 письмо оттуда бы­ло направлено заместителю главы администра­ции города Анатолию Лабусову.

В конце ноября того же года Анна Иванов­на получила ответ главного архитектора города В.А. Гейера, в котором сказано, что по поруче­нию администрации города комитет по архитектуре и градостроительству «внимательно рассмотрел обращение о признании плановым эксплуатируемого домовладения по пер. Чу­вашскому, 74-Б». Результат внимательно изу­ченного вопроса был таков: «Учитывая дан­ность постройки, комитет не возражает против подготовки исходно-разрешительной докумен­тации по признанию плановым домовладения по указанному адресу». Здесь же был указан перечень необходимых документов.

И если до этого по инстанциям «ходила бу­мажка», то теперь пороги учреждений обивали Анна Ивановна, её дочь и зять. Выстаивали в бесконечных очередях, оплачивали получение справок. Кстати сказать, платить им пришлось и за соседей. Дело в том, что признать плановым только один дом, находящийся в ряду незакон­ных строений, нельзя. Соседи снимать самоза­строй не захотели, предоставив полную свободу действий Анне Ивановне, мол, нам это не нужно, а вы, если хотите, сами этим и занимайтесь. Вот и пришлось пенсионерке в одиночестве решать все вопросы, в том числе финансовые.

Необходимые справки были собраны и, ка­залось, близок конец истории.

Но вместо долгожданного разрешающего постановления Анна Ивановна получила письмо из комитета по архитектуре и градостроительст­ву, в котором по сути перечёркнуты были все её надежды. Позволю себе ещё раз процитировать документ: «В связи с отказом ОАО «Областной центр жилищного финансирования» комитет снимает с визирования проект постановления мэра города «0 признании не подлежащими сносу самовольно возведённых строений в до­мовладении по пер. Чувашскому, 60/74».

Оказывается, 22 июня 2004 года ростовским областным архитектурно- градостроительным советом утверждён проект застройки градоформирующего комплекса «Театральный спуск».

Думаю, нет необходимости объяснять тебе, читатель, что всё это означает. В соответствии со статьёй 222 Гражданского кодекса РФ право собственности на самовольную постройку не может быть признано за лицами их построив­шими, если сохранение постройки нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц. Из всего вышесказанного нетрудно дога­даться, кто эти другие лица, интересы которых могут быть нарушены пенсионеркой Анной Ма­рьиной, имеющей простое человеческое жела­ние приватизировать дом, в котором она про­жила уже 55 лет. Дом, где прошла её молодость, родилась и выросла дочь. Дом, который полон воспоминаний и ставший родным.

Что ж, сегодня как никогда актуальна про­блема отселения собственников жилья, имею­щих право на своё мнение при строительстве новостроек.

Меня же, признаюсь, во всей этой истории удивляет одно. Анна Ивановна обижается на тех, из-за кого пока не удаётся осуществить её мечту. Когда дело дойдёт до строительства нового ком­плекса, а точнее, до сноса её дома и отселения, она боится оказаться у разбитого корыта. Но при этом поражает та искренность, с которой Анна Ивановна верит в справедливость. Она абсолют­но уверена, что не может Родина отвернуться от человека, который столько страдал ради её бла­гополучия. Анна Ивановна говорит о своей люб­ви к России и что счастлива от того, что живёт здесь. И, несмотря на все невзгоды, для неё нет большего оскорбления, чем разговоры о том, что она сделала неправильный выбор и что останься она жить в Германии, горя бы не знала.