«СОЮЗ РЫЖИХ» ПО-РОСТОВСКИ

83 года назад Ростов, насквозь продуваемый «вихрями враждебными» гражданской войны, вынужден был временно отвлечься от политических баталий и ещё раз доказать «городу и миру» своё гордое звание «папы». Такого ограбления не было в донской столице ни до, ни после «исторического материализма». По сей день официально оно считается нераскрытым. В канун 280-летия отечественной прокуратуры мы возьмём на себя дерзость помочь сыщикам эпохи смутного времени и внести свой скромный мазок в ярчайшую картину уголовной истории Ростова-папы...

Ранним утром 28 декабря 1918 года («белая» Россия большевистского «нового стиля» не признавала - все даты даны по юлианскому календарю) помощник управляющего 1-го ростовского Общества взаимного кредита г-н Субботин с головой, чугунной от могучих трёхдневных рождественских возлияний, дрожащими по той же причине руками тщетно пытался ввинтить замысловатый ключ в хитрый германский замок «стальной комнаты». С горечью убедившись в бесперспективности своих усилий, он замогильным голосом прохрипел в предрассветную мглу сторожа Михеича. Шкафоподобный Михеич по-медвежьи пробухал заснеженными валенками по паркету и, строго пыхнув на начальство перегаром, с кряканьем вогнал ключ в скважину. И-ить, перемать, бесовска сила! Тяжеленная дверь под мужицким напором бесшумно отвалила в сторону. Шкафоподобный сторож сунул сизый нос вовнутрь. Так, крестьянского любопытства ради. И... раскрыв заросшую всклокоченными волосьями пасть, словно бегемот, дико заорал. Чугунный череп Субботина едва не разлетелся на куски. Он повёл мутным оком из-за спины сторожа и зашёлся воплем в унисон Михеичу. Так и ревели они как полоумные с четверть часа, пока на сатанинский вой не сбежался в «стальную комнату» весь банк...

Вечером того же дня триумвират лучших ростовских следователей - Филиппов, Кунцевич и Маршалк - заполняли объёмистый протокол осмотра. Согласно протоколу, «грабители путём подкопа проникли в банк, высверлили бетонную стену толщиною в сажень (1,76 м), при помощи газовой горелки, известной науке как «кран Данилевского», разрезали стальную стену комнаты толщиной в четверть аршина (около 20 см), взломали сейфы и вынесли их содержимое через подземный ход». Внушительный лаз тянулся десятки метров и вел в подвал дома напротив (угол Темерницкой и Николаевской), принадлежащий Аграеву и Кистову (тому самому, который владел и зданием, где ныне размещается главный корпус РГУ). Как раз по диагонали от входа в банк. Несмотря на то, что у взломщиков, очевидно, было в запасе три рождественских выходных, когда в банке никого не было, они всё же очень спешили. Раскурочена только часть из 400 сейфов. К тому же на месте преступления брошены кислородные баллоны с манометром, цилиндры с поршнем для выработки водорода, аппарат его очищения и газовая горелка. В подземном ходе, как бы в насмешку, валялись несколько неподъёмных мешков с золотыми слитками и изделиями. Надо полагать, до предела нагруженные супердобычей воры не стали надрываться сразу и поленились возвращаться потом. Просто плюнули на лишний груз, пусть даже золотой... Триумвират сосредоточенно тёр носы и скреб затылки - ничего путного в головы не лезло. Подобного в Ростове ещё не было, в России-матушке - вроде бы тоже на память не приходило. Ущерб только по предварительным данным оценивался в десятки миллионов полновесных николаевских золотых рублей - сумма чудовищная по довоенным временам. Когда управляющему банком доложили, что число пострадавших от взлома «стальной комнаты» составило 435 самых уважаемых и состоятельных людей юга России, ему сделалось дурно. Карета «скорой помощи» галопом умчала старика с сердечным приступом в хирургическую клинику Напалкова. Такого краха не знавал ещё ни один банк южнее Москвы...

1-е Общество взаимного кредита считалось одним из самых надёжных российских банков, а «стальная комната» в нём - гордостью делового Ростова. Изготовленная в 1899 году берлинской фирмой «Арнгейм», она представляла собой огромный металлический куб с дверью весом в полтонны. Панцирная броня из золингеновской инструментальной стали высшего качества, которой обшивались дредноуты. Плюс сами сейфы внутри куба. Сам герр С.И. Арнгейм гарантировал, что и через полвека ни один взломщик не распечатает этот гигантский чудо-сейф. Спесивый тевтон плохо знал российских «медвежатников»…

Растерянный триумвират не придумал ничего умнее, как арестовать всех, кто хотя бы теоретически мог оказаться причастным к этому грандиозному банковскому погрому. Таковых набралось двенадцать, как апостолов. В их числе - вытащенный в самый «ответственный» момент прямо из публичного дома мадам Жонкье, дрожащий от страха и неизвестности владелец дома напротив банка А.С. Аграев.

На следующий день в Ростов срочно прибыла «звезда» донского сыска - судебный следователь по особо важным делам Новочеркасской судебной палаты Г.Н. Мова с группой собственных экспертов. Он снисходительно обозрел триумвират, икнул после сытного обеда, аккуратненько тросточкой отстранил замешкавшегося Кунцевича и на три часа углубился в развороченные джунгли «стальной комнаты». А когда с задумчивым видом уже под ужин выбрался оттуда и, подражая героям чуть ли не всех современных детективных романов, сунул в зубы обгрызанную трубку, промолвил глубокомысленно:

- А вы знаете, господа, наши грабители - отъявленные оптимисты. В отличие от многих они, надо полагать, свято верят в победу Белого движения. Ибо, бросив мешки с золотом, прихватили все до одного заемные билеты Владикавказской железной дороги. Нам бы в штаб к атаману Краснову таких дальновидных.

Эксперты-очкарики выдали научную часть осмотра «кран Данилевского» разогревает металл до 2000 градусов по Цельсию. При такой температуре можно расплавить не только панцирную сталь, но даже платину. Хотя, конечно, есть опасность возгорания бумаг внутри сейфа. В умелых руках при определённом навыке газовая горелка «разберётся» и со стальной обшивкой комнаты, и с сейфами. Другое дело, что на уцелевших сейфах нет ни следа взлома. А стало быть, не исключено, что умные воры заранее арендовали себе здесь сейф (или сейфы) и, не утруждая себя многочасовыми переносками тяжёлого, опасного и неудобного груза, просто складировали часть наиболее ценных бриллиантов туда. А когда всё успокоится, просто, красиво и совершенно легально изымут добычу. Иными словами, не исключено, что главные ценности до сих пор покоятся в «стальной комнате», но уже в других сейфах...

Озадаченный Мова по-наполеоновски махнул рукой - создать специальную комиссию и открывать все уцелевшие сейфы подряд. Обсудили. Создали. Глава комиссии, бывший городской голова Нахичевани К.М. Попов, также пострадавший от «медвежатников», аж подпрыгивал от нетерпения, когда распечатывал стальные ящики - всё надеялся, что его «кое-какое барахлишко» супостаты припрятали именно здесь.

- А вам, господин Матусевич, какого рожна здесь надо? - Злющий от неудач Мова зыркнул очами на шнырявшего под ногами сыщиков негоцианта.

- Да я… да тут… жилет здесь должен быть мой…

- Какой-такой, вашу маман, жилет? - Трубка чуть не треснула под следовательскими пальцами.

- Жилет, знаете…   я туда, безопасности для… 600 тысяч николаевскими вшил…  в Лодзь собирался, знаете… ну и, стало быть, засунул в сейф сохранности ради… Время сами знаете какое…

Черешневая трубка грохнулась на продырявленный «краном Данилевского» стальной арнгеймовский пол.

Как и следовало ожидать, ничего не нашли. Привели на допрос трясущегося Аграева. Тот чуть в штаны не наложил под палаческим взором Мовы.

- Ну-с… - от этого адского новочеркасского «ну-с» уходила в пятки не одна разбойная душа, - будем признаваться или как?

Аграев рухнул к лакированным ботинкам сыщика. Вот хрест святой, ничего не знаю, господин судейский. Ну жили какие-то типы вида вроде бы благопристойного и поведения трезвого. Ну заплатили какие-то жалкие три тысчонки за аренду подвала и первого этажа. Говорили, мол, по коммерческой части, для товару значит. А там пес их знает. А мне-то что? Дом доходный, пущай будет «для товару», лишь бы платили исправно… Да, вот еще что, господин судейский: дворник Мансур недавно помер. Скоропостижно, говорят. Шустрый такой был татарин, любопытный. Не болел вроде никогда. Хранил, значит, в подвале старье какое-то…

Мова что-то записал в блокноте и крикнул куда-то в коридор: «Евдокимов! Выпускай всех 12 «апостолов». «Залетных» искать будем, чтоб их раздавило это золото…»

1-е Общество взаимного кредита в Ростове почило в бозе, не дожив всего неделю до своего безупречного полувекового юбилея…

На сей оптимистической ноте архивисты ФСБ ставят жирный знак вопроса, относя беспрецедентный ростовский банковский погром в длиннейший ряд нераскрытых преступлений века минувшего. Мы грешные, дерзнем двинуться дальше и постараемся в меру сил реставрировать то, что не удалось сыщикам недавнего прошлого…