14 февраля - День освобождения Ростова от немецко-фашистских захватчиков

            "Кукурузник" выходит на цель

    В 60-е годы в ростовских газетах работал известный фотокорреспондент А.А. Романченко. Сан Саныча (так его называли) знали буквально все. От него-то, прошедшего всю войну с первого до последнего дня, я и услышал эту историю.

    ...После Сталинградского сражения наши войска перешли в наступление. Началось долгожданное освобождение городов и сел от немецких захватчиков.

   Вот, наконец, и Дон - батюшка. Мороз стоял трескучий, река скована льдом. Авиачасть в которой я воевал, базировалась под Батайском. С болью в сердце смотрели бойцы, в сторону Ростова - там над городом висели черные клубы дыма. Так не затихали артиллерийская канонада. На подступах к городу шли ожесточенные бои.

Сан Саныч сильно переживал за свою семью; в оккупированном городе оставались жена и дочь.

   12 февраля на рассвете А.А. Романченко вызвали к самолету, видавшему виды "кукурузнику". Ему, коренному ростовчанину, хорошо знавшему город, предстояло вылететь на задание и уже в полете вскрыть пакет с расшифровкой действий над объектом.

     Самолет сделав круг в темном небе, взял курс на Ростов. Морозное утро. Холод пробирает до костей, ноги, хоть и в унтах, мерзнут - кабина-то у самолета без крыши. Летит наш Сан Саныч на небольшой высоте, уверенный в том, что полет чисто разведывательный, и думает о своих родных. Под крылом - растерзанный, горящий город - ведь фашисты, отступая, сжигали и рушили все подряд.

   Время вскрывать, врученный командиром пакет. А в приказе говорится бомбить такой-то объект в районе Нахичевани. Уже с высоты четко просматриваются улицы, у одного из домов - большое скопление техники и людей. На карте это 29-я линия, фашистский штаб. Звук мотора в морозном небе вызвал панику. Фашисты, опомнившись, открывают стрельбу. "Кукурузник" летит почти над крышами домов, идет на бреющем - дом, еще дом, а вот и штаб. И тут он с ужасом осознает, что штаб - это... его родной дом!

     Мысленно он молил все силы, земные и небесные чтобы они спасли его близких. Как в тумане нажал рычаг, к земле понесся столб огня. Обернулся - сзади горел, полыхая, его бывший дом.

     Сослуживцы так и не узнали о случившемся, никто даже не догадывался, что творилось в душе у летчика.

    А.А. Романченко плохо помнит, как через несколько дней оказался у руин своего дома. Стоял, а слезы предательски текли по щекам.

Не заметил, как подошла женщина и спросила, кого он ищет, а, узнав, заголосила: - "Да живы они, Саша, живы, в подвале моего дома вместе с моими от бомбежки прятались". И снова были слезы, на этот раз - радости и счастья, что все обошлось. А дом? Он построит потом новый, лучше прежнего.

    Но долгой еще была дорога фронтовика к новому дому через несколько стран до самого Берлина, прошел он, но остался жив и вернулся в родной город, к родному порогу.