Мать по-прежнему ждет...

    Героиню этой зарисовки Епистинью Федоровну Степанову - мы по праву можем считать своей землячкой. Последние годы жизни она прожила в столице Донского края, где осталась ее единственная дочь - Валентина Михайловна Коржова. Здесь живут самые близкие ей люди-внуки, правнуки. Продолжается род Степановых. Тот самый, что известен всему миру самой печальной судьбой матери, потерявшей в двух войнах всех своих сыновей. Их у нее было девять и почти все приняли мученическую смерть.

       Когда в семье рождается ребенок, мало кого из матерей волнует: сын это или дочка. Дочку с годами любят нежнее, а сыновьями больше гордятся - они продолжатели рода. И лишь получив однажды белый казенный конверт со штемпелем военкомата, мать вдруг осознает - на ее сына еще кто-то заявляет права. Хорошо, если повестка приходит в мирное время, страшно, когда в стране неспокойно, невыносимо горько, когда вокруг полыхает война и в любой момент в дом может войти смерть. И неправда это, что время все лечит. Потеря сына - непроходящая боль. А если сыновей девять, и все они ушли от матери раньше срока, никакое время, даже длинною в век не излечит материнскую душу.

***

     ...Всю жизнь Епистинья Федоровна Степанова ждала с войны сыновей. И в 90 лет в волнении останавливалась и пристально вглядывалась в человека, которого окликали тем именем, что носил кто-то из них.

     Саша, Коля, Вася, Филипп, Федя, Ваня, Илюша, Павлик. Сашенька, названный в честь старшего брата, погибшего в гражданскую войну. Остальных забрала Великая Отечественная.

     Девять мальчиков, девять сыновей, таких разных, таких непохожих, таких дорогих. Ну почему судьба уготовила им столь горькую участь? Веселые, энергичные, задорные ребята. Умницы, наделенные не просто добрыми человеческими качествами, а талантами - все играли на разных музыкальных инструментах, Ваня писал стихи... Как бы пригодились им эти таланты в мирной жизни. Но на войне проявились совсем другие качества: смелость, решительность, мужество, и они, простые крестьянские ребята, ушедшие на фронт рядовыми, стали офицерами. Может потому Иван Степанов не просто погиб, а был расстрелян фашистами осенью 1942 года на окраине белорусской деревни Великий Лес. Филипп Степанов замучен в концлагере Форелькруз в феврале 1945, Василий Степанов, попавший в окружение и примкнувший к партизанскому отряду, расстрелян в декабре 1943-го в Днепропетровской области. А самый младший из братьев Степановых - Александр, успевший за год стать гвардии старшим лейтенантом, форсировавший Днепр в октябре 1943 года и первым из своей части перебравшийся на правый берег реки, погиб от взрыва собственной гранаты, подорвав вместе с собой десяток "непрошенных гостей". Он, так и оставшийся для матери ребенком, и по всем законам даже того сурового времени имевший право быть просто рядом с ней, ушел на фронт и уже посмертно был удостоен самого высокого звания - Героя Советского Союза.

     Думала ли Епистинья Федоровна, когда после недолгих уговоров собирала Сашеньку в дорогу, что он станет одним из лучших защитников Родины и самой страшной ее потерей. Ведь могла (в семье после ранней смерти отца все беспрекословно подчинялись ее авторитету) не отпустить, могла уговорить, разжалобить. Да кто ж и знал тогда, что так горько сложится ее материнская судьба и почти все ее сыновья примут мученическую смерть, а с войны вернется один - Николай. И будет это чудом, потому что из того госпиталя не возвращаются, в нем калеками остаются коротать свой горький век бойцы. Вернется, чтобы уже здесь, в родном хуторе, через несколько лет проститься с Матерью, так и не сумев оправиться от ран.

       Часто бессонными ночами приходили в голову Епистиньи Федоровны такие мысли: "А может зря учила детей жить по совести, верить в добро, заботиться о других? Может, будь они чуть похитрее, не рвались бы первыми в бой, были поосторожнее. Но знала - пустое все это. Дети росли в доме, где не читали моралей и проповедей, а честная достойная жизнь считалась нормой. С детства, не делая скидок на возраст, заставляла ребят все делать по-настоящему, доводить начатое до конца даже тогда когда силы кончались и работа требовала необыкновенного проявления терпения и воли. Такими были ее родители, такой была ее собственная семья, такими стали ее внуки, а теперь уже и правнуки. В молитвах Епистинья Федоровна не корила Бога за то, что так рано забрал к себе ее сыновей, потому что не могла поверить в то, что они никогда уже не вернутся. Траура не надевала. Казалось, наденет черный платок и все - предаст детей. Думала, для чего живет, кому теперь нужна. Иногда пыталась утешиться мыслью - дочка ведь осталась, одна-единственная внуки от старших сыновей - последняя ее связь с этим миром. Но это было слабым утешением - дочь Валентина жила своей семьей в Ростове, а внуки... Конечно, внуки греют душу. Нет-нет во взгляде голосе, выражении лица мелькнет знакомый образ кого-то из сыновей, но их место в сердце не заменит никто.

       Неожиданно впервые уйти от горьких мыслей ей помогли несколько писем от совершенно незнакомых людей. О ее трагической судьбе рассказал журналист Алексей Быстров. Потом письма пошли сотнями, тысячами. Писали матери, солдаты, дети. Писали простые люди и большие военачальники. Все благодарили Епистинью Федоровну за то, что воспитала таких прекрасных сыновей. Одно из писем особо тронуло сердце Матери.

      "Дорогая Епистинья Федоровна, разрешите мне Ваших сыновей считать братьями, а Вас мамой... Было у Вас девять сыновей, а теперь их станет еще больше. Владимир Лебеденко, солдат".

     Молодого солдата Владимира Лебеденко пригласила она к себе. Он стал десятым названным сыном Епистиньи Федоровны. Более тридцати лет прошло со дня ее смерти, а до сих пор Владимир Лебеденко роднится с семьей Степановых, ее внуками и правнуками. Они переписываются, приезжают друг к другу в гости.

     Да, не дали люди замкнуться в своем горе матери. Кубанская станица, в которой она знала самые счастливые и самые страшные дни своей жизни, гордилась ею. 90-летие справляли всем миром, без затей, с пирогами и песнями.

Так что же давало силы этой женщине со столь редкой судьбой 30 лет после гибели сыновей жить собственным горем и в согласии с людьми? Может, общая вера, забота государства, а может то, что мы сейчас почти полностью утратили - сострадание. Это когда понимаешь, что нельзя на одном конце, страны, да что там страны, за 100 километров от войны, бездумно веселиться, большую часть своей жизни равнодушно смотреть в телевизор и почти не задумываться о том, как ты прожил день, с кем разделил свои беды и радости, кому помог, кого сберег. Ведь каждый проживаемый день тоже "тайна великая есть". Эту тайну, как мне кажется, знала простая русская женщина Епистинья Федоровна Степанова и старалась раскрыть ее людям. Многим матерям, потерявшим детей на войне, она помогла: кому добрым словом, кому своим примером. Людям же, просто растерявшимся в жизни, она говорила: "А ты погляди на мое горе - и тебе станет легче".

     56 лет прошло со дня окончания Великой Отечественной войны. Но по-прежнему хватает горя и сегодняшним матерям. Гибнут ребята в Чечне и на неспокойных границах России. Приходит груз-200 (как постарались мы в этом словосочетании обезличить смерть, оградить свой слух от неприятных эмоций), и остаются наши матери зачастую наедине со своей бедой. Хорошо, когда есть вера в Бога - помогает. Но на нашем постсоветском пространстве настоящая, искренняя вера только зарождается. Идеалы добра и справедливости, которые быть может, раньше излишне усердно навязывали, обесценились. Грустно все это... Но, кажется, мы начинаем потихоньку прозревать. И как двадцать, тридцать лет назад, едут сегодня люди в станицу Днепровскую Краснодарского края, где похоронена Епистинья Федоровна Степанова, заходят в тимашевский музей, расположенный неподалеку. И, как прежде, помогает эта мудрая женщина всем приходящим к ней. Поезжайте, посмотрите. Добрые печальные глаза, смотрящие с фотографий, застывшая в ожидании бронзовая фигура теперь уже говорят без слов: "А ты погляди на мое горе - и тебе станет легче".