МЕРТВЫМ НЕ МСТЯТ

      НА ДОНУ МОГИЛЫ НЕМЕЦКИХ СОЛДАТ СРОВНЯЛИ С ЗЕМЛЁЙ

В том холодном 1943 году в окку­пированном немцами Ростове-на-Дону они жили вместе в одной квартире в центре города. Одну комнату занима­ли две двадцатилетние девушки, а че­рез маленький коридор жил он - немецкий офицер-хирург в позолоченных очках по имени Ганс. Он держался с ними подчеркнуто вежливо, угощал их, постоянно голодных, консервами, шо­коладом, сахаром, хлебом. Часто по вечерам через полуприкрытую дверь видно было, как Ганс, склонившись над альбомом, рассматривал марки. Свой кейс с почтовыми марками немецкий офицер всегда носил с собой, защёлкивая на руке цепочкой. В то утро, когда уже в считанных километ­рах от Ростова, под Батайском, шли ожесточенные бои, Ганс постучал в дверь к девушкам. И когда в коридор вышла Вера, молча протянул ей кейс. Больше он не вернулся.

     Спустя многие годы после войны Вера как-то случайно услышала по ра­дио о судьбе немецкого офицера-хи­рурга, который погиб на Дону. Расска­зывали, что был он родом из состоя­тельной семьи и что якобы отец оста­вил ему в наследство коллекцию ма­рок А тот, чтобы легче переносить фронтовые тяготы, взял эти марки с собой на войну. «Не этот ли Ганс?» - подумала тогда она. Но у кого спро­сить? От богатой коллекции немецко­го офицера у нее осталось лишь де­сятка два марок (муж сгоряча, в поры­ве ревности, кинул альбомы с марка­ми в огонь). «Если бы сохранилась его могила, то наверняка нашлись бы и родственники, - рассуждала Вера. - Я бы отдала им эти марки и рассказала, что их сын не был фашистом, он был добрым человеком».

Но как узнать, на каком кладбище был похоронен Ганс. Ведь в годы оккупации в Ростове-на-Дону, по рас­сказам очевидцев, было несколько не­мецких кладбищ, в том числе и в районе Гвардейской площади, в сквере мединститута, в Студен­ческом сквере, на Братском кладбище… После освобожде­ния города от оккупантов практически все немецкие мо­гилы сравняли с землей, а на их месте были построены здания и разбиты скверы. Мер­твым мстили…

«В Ростовской области не обозна­чено ни одного захоронения немец­ких солдат. Но этот факт не говорит о том, что их нет. Они есть, и их немало, - рассказывает Александр Ко­жин, председатель Ростовского регио­нального отделения Всероссийского общества охраны памятников и куль­туры. - Просто у нас, россиян, не­сколько другое отношение к могилам врагов, чем, скажем, на Западе. Обя­зательно надо их сровнять с землей, будто места мало. Германия же, не в пример нам имея высокую плот­ность населения, сохранила все ме­ста захоронений советских солдат, в том числе и на территории бывше­го ФРГ. Здесь до сих пор заботливо ухаживают за могилами солдат, по­гибших еще в франко-прусскую войну. Причем независимо от того, кто там похоронен - свои солдаты или армии противника».

У нас в стране такой практики нет. Не говоря уж о том, чтобы сохранить могилы солдат армии захватчиков, мы не охраняем даже могилы своих граждан. Посмотреть на эту проблему хотя бы на примере Ростова-на-Дону. Дворец спорта построен на костях старейшего городского кладбища (здесь велось захоронение и немецких сол­дат). В их числе были уничтожены могилы знаменитых людей, например купца Парамонова - человека, нема­ло сделавшего для донского края. Не­подалеку от Дворца - здание областного министерства культуры, сто­ящее на костях еврейского кладбища. В центре города, рядом с иппод­ромом, особ­няки новых русских тоже возведены на костях. По бумагам, переданным в Рос­тов по линии Немецкого народного со­юза, в городе существовало одно не­мецкое кладбище - на Нахичеванском рынке. По данным общества «Воен­ные мемориалы» (ассоциация утверж­дена в 1991 году по соглашению меж­ду Россией и Италией и занята поис­ком и перезахоронением и уходом за останками погибших во второй миро­вой войне), по документу, подписанно­му НКВД, известно место захоронения погибших в советском концентрацион­ном лагере для военнопленных на Братском кладбище. Однако ростовча­не, на глазах которых ровняли с зем­лёй могилы, указывают на ряд таких мест. По словам Александра Кожина, обнаруженные «Военными мемориала­ми» итальянские захоронения на Братском кладбище оказались, как на грех, перемешаны в братской могиле с не­мецкими. Кстати, в других районах области кости солдат из армии про­тивника бывают перемешаны и с ко­стями крупного рогатого скота, к тому же зараженного сибирской язвой. До­вольно много находят могил, где и немцы, и итальянцы похоронены вме­сте с русскими - так называемые «санитарные» захоронения, в которых местные жители закапывали всех по­гибших, собранных с поля боя, не разбирая, где свой, где чужой.

Необычная экспозиция представ­лена сегодня в Каменском музее. Здесь впервые вниманию посетите­лей предложены предметы и вещи, принадлежавшие как советским сол­датам и офицерам, погибшим в боях за освобождение города и окрестных хуторов и станиц, так и солдатам вражеской немецкой армии. Все они найдены в местах раскопок, которые вот уже более двух лет ведет город­ской поисковый отряд «Поиск». Копа­ют поисковики строго в местах веде­ния наиболее ожесточенных боев, ко­торые проходили здесь в январе-фев­рале 1943 года. Такие места вычис­ляют по картам, присланным по запросам из архивов Министерства обо­роны. Помогают и очевидцы собы­тий. Когда поисковики в процессе рас­копок находят останки немецких солдат, они считают своим долгом пе­резахоронить и их.

Спрашивается: нужно ли ворошить прах убитых? Каменские поисковики твердо убеждены: нужно. Мы обяза­ны похоронить каждого солдата войны, даже если он - бывший враг.

…Братские могилы - по неписа­ному закону - не переносятся. Не переносятся не только по причине технической сложнос­ти идентификации останков, но и по суеверному страху разделить и соединить по-новому несоединимое. По­этому на местах «братских» захоронений обычно и в Евро­пе, и у нас в России ставят памят­ные знаки. Решение об установле­нии памятного знака итальянцам, по­гибшим в Ростове, уже принято на областном уровне. Сейчас ведутся переговоры об отводе земли на тер­ритории Братского кладбища и о под­рядчике, готовом заняться изготов­лением памятника.

     Давно нет в живых ростовчанки Веры, которая со своей подругой в том холодном 1943-м получила про­щальный подарок от немецкого офи­цера-хирурга. Так уж получилось во­лею судьбы, что марки из альбома Ганса теперь находятся у меня. И каж­дый раз, рассматривая их, я невольно думаю: вспоминает ли сейчас кто-либо в Германии истинного хозяина этих марок… Немца по имени Ганс.