СТУКАЧИ

   В прежней "Эсесесерии" или в "Совке" (или по старому "в Совдепии") стукачей, то есть тайных осведомителей было пруд пруди. Почти каждый человек хоть раз в жизни получал предложение сотрудничать с "органами" - стучать на своих ближних. Особенно много было осведомителей на нашем историческом факультете Ростовского университета имени Суслова, который я закончил в 1985 году. Факультет считался "идеологическим", поэтому контроль за мыслями был усиленный.

   Узнать стукача было легко. Он переводил любой разговор на политику и шумно обличал "маразматика во главе государства", в то время как все нормальные люди тихо ругали власть только у себя на кухне в узком доверенном кругу. Впрочем, сказать "ругали" было бы неправильно. По давней традиции граждане рассказывали веселые "антисоветские анекдоты" которых насочиняли великое множество. Мне запомнился анекдот о запрещенном тогда Солженицыне:

   Застенок КГБ. Пытают инакомыслящего. "Ты читал Солженицына?" В ответ - "не читал". Тогда на голову надевают петлю и медленно затягивают. "Так ты читал Солженицына?"

  -- "Не читал."

  -- Петлю затягивают сильнее. "Читал Солженицына?"

  -- "Не читал!"

  -- "Читал Солженицына?!"-череп уже трещит под петлей.

  -- "Читал!!! Читал!!! Читал!!!" - не выдерживает интеллигент.

  -- "Не читай, не читай, не читай!"- приговаривает пыточный мастер, продолжая закручивать петлю!.

   Помню, на нашем историческом факультете был один странный "вольнослушатель". Вступая в разговор он мог ни с того ни с сего брякнуть: "А ведь Солженицын - хорр-р-роший парень!". В общем, примитивная работа...

   Правда, бывал и другой тип стукача - утонченный, профессиональный. Он должен был быть очень симпатичным и скромным. В идеале по штату в каждой группе их должно было быть по два. Грубый и шумный стукач-провокатор и совершенно незаметный стукач-контролер, который только слушал чужие споры-разговоры и заодно контролировал первого стукача.

   Я и сам в свое время пострадал от стукачей!

   Помню, у меня начинался роман с красивой и длинноногой 18-летней студенткой-журналисткой. Потом она внезапно стала шарахаться от меня как от чумы. И только после краха "Совдепии" в 1991 году я получил объяснение от самой барышни.

   "Понимаешь, вызвали меня в КГБ и сказали, что если я комсомолка и советская патриотка, то должна информировать органы обо всех знакомствах и высказываниях студента Вареника, потому что он замечен в антисталинских настроениях. Может настроения у него не только антисталинские, но и антисоветские? Для лучшего контакта со студентом мне предписано спать с ним, то есть с тобой... "

   "А зря ты тогда отказалась спать со студентом Вареником!..." - ответил я не без горечи и сожаления за бесплодно прожитые годы.

   При моей поездке в Болгарию в нашей туристкой группе также высветился стукач. Он попросту напился... Мы щедро подливали ему болгарскую ракию и русскую водку, а он все каялся и заплетающимся языком обещал написать только положительные характеристики на всех без исключения. Нам повезло, что осведомитель оказался истинно русским человеком и, следовательно, большим поклонником водки. Этот честный, порядочный человек сдержал свое слово и через два года я смог на пару недель поехать еще и в коммунистическую Восточную Германию, всучив взятку профсоюзному чиновнику, пламенному коммунисту по фамилии Шумейко.

   Правда, кто был второй стукач-контролер в той группе я до сих пор не знаю.