ВОЙНА И МИР ЕЕ ГЛАЗАМИ

Зима   1943 года на Дону была куда морознее, чем нынешняя. Температура опускалась до минус 30. Гражданское население, оставшееся в оккупированном Ростове, выживало как могло. Ели макуху, оладьи из замоченного молотого зерна. Дома покидали лишь в случае особой надобности. Зато немецкие солдаты и офицеры довольно комфортно обставили свой быт и ходили по улицам с видом победителей. Даже кладбище для своих солдат устроили на главной улице Ростова.

НА БОЛЬШОЙ САДОВОЙ для них показывали кино, работали парикмахерс­кие, а в помещении теат­ра музкомедии они от­крыли «Кляйнис» - театр, во главе которого стоял итальянский офицер. Таб­личка гласила: «Вход только немцам». Труппу сформировали из мест­ных артистов. В прошлом балерина, Инна Игнатьев­на Мир быстро сориен­тировалась и добилась разрешения у немецких властей на организацию при театре «Кляйнис» еще и балетной студии. Взяв в нее 20 человек, она тем самым спасла их от угона в Германию. Ростовчанке Виктории Павловне Фе­дотовой (в замужестве Галустян), в ту пору было 15 лет.

- О том, что наши войска пошли в наступление, мы узнали заранее. Об этом завуалированно со­общалось в газете «Голос Ростова». Также на Нахичеванском рынке появи­лись написанные от руки листовки со словами «Скоро освобождение».

В начале февраля на­чали бомбить немецкую связь. Так как она распо­лагалась недалеко от на­шего дома, осколками вырвало ставни, пробило крышу, но несмотря на это мы с мамой очень радо­вались. Понимали: наши близко.

14 февраля вышла на улицу и вижу - идут два бойца в белых полушуб­ках, с погонами. Сразу в голове мысль, наши или нет. Вспомнилось, что ос­тавляли они когда-то Ро­стов несчастными, измотанными, а тут - орлы!

Из дома на противопо­ложной стороне выскочил немецкий солдат, бежит, кричит: «Mutter!» (мама) и показывает три пальца: «Dreikinder!» (трое де­тей). В него все равно вы­стрелили. Сразу откуда-то собрался народ. Стояли молча, а он, смер­тельно раненный, бормо­тал: «Mutter!», но не было ни капли жалости.

А днем на площади Карла Маркса прошел ми­тинг. Далеко разносился зычный голос директора одной из школ Пролетар­ского района - Муращенко. До сих пор перед гла­зами - вырытая там брат­ская могила, почему-то круглой формы. В ней ле­жали очень много бойцов, в том числе две девушки.

- А что происходило 9 мая 1945 года? - спрашиваю Викторию Павловну.

Она не может сдержать слез:

- То ощущение радости не передать словами! Уже вечером 8 мая прошел слух о капитуляции немцев. Ночь провели   в тревожном ожидании, а утром - после официального сообщения - все выбежали на улицы. Что тут началось! Стреляли в воздух, целовались, обнимались даже незнакомые люди, плакали. Такая всеобщая эйфория была еще разве что когда Гагарин полетел в космос.

Известно, что Ростов был одним из городов, наиболее сильно разру­шенных в годы войны. От­страивали его, по словам Виктории Павловны, на энтузиазме. Тогда, к при­меру, вывезли горы хлама, угля, убрали рельсы с на­бережной и придали ей вид места отдыха. Таким же образом, в едином ду­шевном порыве, работали и на возведении пано­рамного кинотеатра «Рос­сия».

В первые послевоен­ные годы повезло Росто­ву с начальством. Пер­вым секретарем обкома партии был Николай Патоличев - человек, которо­му до всего было дело. Он заходил в магазины, в разного рода обществен­ные учреждения, прислу­шивался к мнению людей. Тогда много жалоб было по поводу напоминавше­го глину ростовского хле­ба. Патоличев учел это и смог наладить качествен­ную выпечку.

Ну и, конечно же, пос­левоенное время отмече­но большим количеством свадеб. В 1949 году выш­ла замуж и Виктория Пав­ловна. Рассказывает, что все было очень скромно: после регистрации - по­ход в кино, затем - празд­ничное застолье под ке­росиновой лампой с кар­тошкой, хамсой и верму­том «777».

- С Алексеем Суреновичем мы вместе уже 58 лет. В жизни было нема­ло замечательного. Мы много путешествовали, встречались с интерес­ными людьми, вырастили детей и внуков, но если кто-то спросит о самом счастливом дне, скажем не задумываясь, - День Победы.