Какие ваши годы!

Идем к ветерану Великой Отечественной войны Алексею Акимову, чтобы поздравить его с юбилеем.

— Пройти сапером всю войну и ни разу не ошибиться — надо быть героем, — восхищается юбиляром генерал-майор авиации Виктор Гришин.

А Юрий Яров, зам. командующего войсками 4-го Краснознаменного командования ВВС и ПВО говорит, что удивился, когда в личном деле ветерана увидел год рождения –1913-й:

— Мало того, что он почти ровесник ВВС. Он, если вдуматься, прожил три эпохи. Родился при Николае II, большую часть жизни прожил в Советском Союзе и вот уже двадцать с лишним лет живет при новом строе.

…И — уже самому юбиляру:

— От имени командующего ставлю перед вами задачу: как минимум, дожить до 70-летияПобеды, а как максимум — до бесконечности. Как и сейчас, сохранить память. Вам еще многое нужно рассказать людям о том, что происходило в Великую Отечественную войну…

Дореволюционный ребенок

—  А что из детства запомнилось? — спрашиваю Алексея Федоровича.

— Белогвардейский мятеж в 1919 году. Мы с ребятами бегали по траншеям, где рабочие сражались с белогвардейцами. Искали, где чего можно подобрать: патроны, гильзы.

И было это в Ярославле — городе, где родился Алексей Федорович. В детстве он ходил на речку купаться, ловить рыбу. Держал голубей. В каждом дворе были голубятни — любимое увлечение мальчишек того времени.

Родители маленького Леши могли позволить себе купить ребенку то, что ему хотелось. Поскольку принадлежали, как говорят сегодня, к среднему классу. Они работали на «Ярославской большой мануфактуре» — крупнейшей в России текстильной фабрике купца Корзинкина.

— Сам-то он жил во Франции, а фабрикой руководил управляющий, — рассказывает Алексей Федорович. — На предприятии было 15 тысяч рабочих. Заработка родителей на жизнь хватало. Отец был прядильщиком и получал 50 рублей, что по тем временам — большие деньги. Платили и золотом.

Когда маме Алексея Федоровича выдавали зарплату рублями, она просила, чтобы ей поменяли рубли на золотые монеты, и — меняли. Отоваривались родители в большом магазине, аналоге современного супермаркета. За продукты рабочие деньгами не расплачивались, брали товар по заборной книжке. Даже маленький Алеша мог взять в магазине все, что захочет. Денег с детей тоже не брали. В конце месяца заборная книга сдавалась в бухгалтерию, где производился расчет за товар. И родителям Алексея выставлялся счет за приобретенные покупки.

— Помимо магазина, продукты на дом доставляли молочница, мясник, пекари. В конце месяца они приходили к нам и говорили, сколько мы брали продуктов в течение месяца. И мама расплачивалась с каждым из них. Вот такое доверие у людей было, — подчеркивает Алексей Федорович.

Потом случилась Великая Октябрьская революция. Большевики пришли на фабрику и стали записывать всех в коммунисты. Маму Алексея тоже записали. Но позже она «из коммунистов выписалась». И в школу Леша пошел уже советскую. Учился довольно успешно.

—  Раньше была девятилетка, — говорит Алексей Федорович. — После ее окончания я два года проучился еще в фабрично-заводском училище. А после поступил в Московский энергетический институт.

Ошибки, которые мы допустили

…К окончанию института у Алексея уже была семья. В 1936 году родилась старшая дочь Альбина, а в 40-м — младшая Татьяна. Война внесла в жизнь семьи свои коррективы. Семья осталась в эвакуации, а Алексей Федорович стал участником войны с первых дней. Воевал на Западном фронте, затем на Крымском. Прошел с войсками по Кубани, сражался в Сталинграде. Но самой памятной остается Крымско-феодосийская десантная операция.

Вначале операция имела успех. Морские пехотинцы захватили плацдарм неожиданно в ночь на Новый год. Немцы праздновали новый 1942 год, а наши — победу. Потом все пошло не так. Главной ошибкой было то, что дорога на Джанкой была открыта. Там перед советскими войсками стояла одна немецкая дивизия. Они могли ее просто раздавить. Но время было упущено. Немцы перебросили силы с севера, подтянули авиацию. По сути, война шла в воздухе. А наши войска всю зиму просидели в окопах без еды и тепла.

— Десантная операция через Керченский пролив погубила много людей, — вспоминает Алексей Федорович. — Переход от Керчи до Тамани четыре с половиной километра. И никакой переправы. Из трехсот тысяч бойцов осталось полторы сотни. В результате погибли три армии. Немцы вошли в Севастополь.

Опасный десант

— Самый отчаянный для вас момент войны? — спрашиваю Алексея Федоровича.

— Когда я садился на корабль, чтобы добраться до Керчи. Это было старенькое судно торгового флота без вооружения, без прикрытия. Над морем день и ночь – немецкие самолеты. Из Новороссийска до Керчи надо было плыть всю ночь. А нас — порядка тысячи человек. Второй эшелон десанта. Нас предупредили: «Опасный десант, на этом корабле вы можете пойти на дно. Будет страшно. На продпункте вам обязательно дадут бутылку водки и консервы. Как только окажетесь на корабле, в кают-компании водку выпить незамедлительно. Тогда у вас не будет никакого страха. И вы благополучно, если не утопят, высадитесь в Керчи».

— Выпили?

— Полбутылки выпил. И ошалел. Не помню, закусил или нет. Помню только, на рассвете объявили, что подходим к порту Камыш Бурун. И мы подготовились на выход.

—  А самый радостный момент?

— Когда вырвался из этого ада и оказался на Большой земле.

Потом узнал, сколько моих сослуживцев осталось в Керченском проливе. Вот это действительно было страшно.

Еще идут швейцарские часы

— А Победу где встретили?

— В Москве. В последние месяцы войны я уже служил в инженерном батальоне военно-инженерной академии. Жили мы в подмосковном поселке Нахабино. Сели с женой, детьми на электричку и поехали в Москву. И все вместе встретили День Победы.

В 46-м Алексея Федоровича направили советником в Польшу. Строил там аэродромы для Войска Польского. О том времени напоминают Акимову швейцарские часы — подарок польского генерала Туркеля.

—  Они и сейчас в рабочем состоянии, — показывает подарок Алексей Федорович. — Только я их не завожу. Они, можно сказать, раритет.

После возвращения из Польши ему предложили самому определить дальнейшее место службы. И он выбрал аэродромную службу Северо-Кавказского военного округа. С 1948 года строил аэродромы так называемой слепой посадки по всему СКВО. Эти аэродромы существуют до сих пор. Службу подполковник Акимов, начальник отдела ВВС СКВО, закончил в 70-м.

— И на пенсии дед ни минуты не отдыхал, — говорит внук ветерана Вадим, офицер запаса Военно-Морского флота. — Да и сейчас к нему приходят ветераны, авиаторы 4-гоКраснознаменного командования ВВС и ПВО. Делится с ними знаниями, военным опытом.

Приходят ученые-историки: «Он знает и помнит такие детали войны, о которых мало что известно». В ответ Алексей Федорович шутит: «Проживете сто лет, и то, как вас пеленали, вспомните…»