Свет крепости или Корона старого Ростова

В конце XVIII века в жизни крепости не происходило никаких крупных событий. Форштадты стали уже большими селениями, они все ближе подступали к земляным валам, давно заросшим травой, — они словно притягивали к себе будущий город.

Хронология военной власти сохранила нам имена обер-комендантов крепости. С 1785-го по 1794 год им был бригадир и кавалер Михаил Афанасьевич Машков. Его сменил генерал-майор Дмитрий Максимович Ротаев. Был он в этой должности четыре года. Во время его начальствования приставку «обер» убрали - теперь командовали гарнизоном просто коменданты. С 1798-го по 1801 год гарнизон возглавлял Павел Петрович Вырубов, за ним шел (1801 — 1805) генерал-майор Иван Иванович Альвинцев. Дольше всех — 15 лет комендантом был генерал-майор Авксентий Иванович Баранов (1805—1820). После его ухода в отставку на эту должность стали назначать полковников — этот факт говорит том, что значение крепости упала. Первым из них стал Иван Фрей Ганк (1820-1828). Последним комендантом Димитровской цитадели стал подполковник Дмитрий Иванов (1828-1835). Всего же в крепости было одиннадцать комендантов.

К началу 1790-х годов административные органы в крепости заметно разрослись, и она все больше брала на себя функции городского управления. Численный состав внутреннего гарнизона по-прежнему составлял тысячу человек.

До 1784 года крепость находилась в ведении азовского губернатора, а позже - Екатеринославского наместнического правления. Через 12 лет оно было ликвидировано, и все уезды вошли в состав Новороссийской губернии с центром в Одессе, в том числе и Ростовский уезд. По военной линии инженерная и артиллерийская команды находились в двойном подчинении: коменданту крепости и Конторе главной артиллерии и фортификации, позже - Артиллерийской и Инженерной экспедициям.

Внутренние постройки в 60-е годы XVIII века производились в большой спешке, поэтому уже через 20—25 лет некоторые из них требовали ремонта. В 1785 году производился ремонт крепостных ворот и мостов.

Ворота в крепости, как и подобает большим укреплениям, были очень массивными. Каждый вечер назначался ночной наряд для охраны крепости. Действовала система паролей, они сменялись ежедневно и заносились в «книгу приказов, отдаваемых при паролях крепости святого Димитрия» Они представляли собой два слова: вызов и ответ. Вызов, как правило, был связан с днями святых. Вот несколько образцов этих паролей за январь-февраль 1794 года. Вызов; «святой Апостол» — ответ: «плен», «святой Николай» — «серп», «святой Виссарион» — «Самара». Чаше других употреблялись в паролях названия городов: Оренбург, Жиздра, Мелитополь и т. д. Ответы: «роза», «бабочка», «ярус», «вихрь», «бобр», «светоч»...

Комендантам приходилось заниматься и социальными проблемами. Так, в 1779 году Д.М. Ротаев рассматривал деля по обеспечению стабильных цен на мясо в форштадтах Ростова и в Нахичевани. Этот год был отмечен также тем. что в крепости принимали меры по улучшению ее обороноспособности. Заготавливался лес для сооружения и ремонта пушечных лафетов, пороховых погребов.

В 1807 году рассматривается и принимается план продолжения строительных работ крепости, а через два года составляется смета на строительство каменного здания лазарета.

В начале XIX века Азов и Таганрог, используя свое более выгодное положение для торговли, доминировали в развитии по сравнению с Ростовом. До 1806 года все присутственные места находились в Таганроге. 17 августа того же года следует очень важное решение о переводе их в Ростов. Это был первый крупный шаг в развитии нового города. И хотя 31 октября 1807 года Ростов и Нахичевань присоединяются к Таганрогскому градоначальству, эти два поселения, получив собственный статус, начнут развиваться значительно быстрее.

К этому времени Ростов уже сформировался как город. И вот, наконец, 2 августа 1811 гола он получает свой собственный герб н генеральный план развития. В указе, подписанном Александром I. значились гербы городов Екатеринославской губернии, в том числе и Ростова. Он был назван Ростовом-на-Дону в отличие от Ростова-Ярославского.

То, что центр такой огромной губернии находился на Украине, можно рассматривать как вопрос геополитический (в масштабах, разумеется, юга России). Южная Украина после ее присоединения к России стала называться Малороссией, малой Россией. Существовали непростые межнациональные проблемы, и, чтобы легче было управлять территориями, центр их находился на Украине, в крупном городе Екатеринославе. Соединение украинских и русских земель с их центром на Днепре отражало своеобразие национальной политики, попытку взаимодействия народов-соседей. Еще с тех лет люди, жившие на этих «приграничных» территориях, испытывали взаимовлияние культур, языков, традиций. Позже, в советское время, эту же функцию, но уже на Северном Кавказе стал выполнять Ростов-на-Дону.

Среди названных в указе Александра I Ростова, Нахичевани, Таганрога были и другие города губернии. Герб Ростова описан так: «В голубом поле представлена башня, изображающая преграду, поставленную от набегов соседственных хищных народов и поверхность тому за ними, изображающую трофеем, составленным из оружия тех народов в красном ноле». Двухступенчатая каменная башня с двумя воротами на первом и втором ярусах, с окном-бойницей и развевающимся Андреевским флагом символизировала крепость святого Димитрия Ростовского, которая встала преградой па пути кочевников во внутренние земли империи. Справа собраны военные трофеи: шлем, кольчуга, копья и лук. Символ был явственным: таким средневековым оружием современную крепость, вооруженную пушками, не возьмешь. В Димитровской крепости был действительно целый «музей» трофейного оружия, в основном турецкою и татарского.

Позже, в другом варианте герба Ростова-на-Дону (1904), когда город стал, наконец, губернским, щит увенчала «древняя царская корона» и окружил золотой дубовый венок, перевязанный Александровской лентой. Забегая вперед, замечу, что уже во второй половине XX века, в советском гербе (1967), крепостная башня, хотя и значительно видоизмененная, сохранялась в центре щита как намять о крепости, а в 1996 году решением городской Думы юроду был возвращен герб, в целом, с небольшими изменениями, повторявший вариант 1904 гола. Так сохранился и, будем надеяться, в дальнейшем сохранится образ Димитровской крепости.

…История продолжала творить жизнь крепости. В 1826 году турецкий султан призвал к «священной войне» против России. И через два года началась очередная, восьмая по счету, русско-турецкая война. Она продолжалась всего полтора года и была отмечена крупными победами русских войск: на суше захватом целого ряда крупных турецких крепостей — Карса, Арзерума, Баязета и русского флага в Наваринском сражении на море... Па западном фронте русская армия, которой командовал генерал И.И. Дибич, перешла Балканы и вышла на подступы к Константинополю. Это вызвало настоящую панику у турецкого правительства, и оно поспешило 2 сентября 1829 года заключить Андрианопольский мирный договор. По нему Греция получала независимость. Молдова и Валахия — автономию, а к России отошло Черноморское побережье. С начала 30-х годов XIX века Россия начинает строить крепости и восстанавливает старые, разрушенные на берегу Черного моря. Так возникла крепость Сочи, проектировал которую поенный инженер Данзас, секундант Пушкина на его последней дуэли. На горе Батарейка поставили чугунные пушки. Сегодня их «образцы» лежат во дворе Сочинского краеведческого музея.

К этому времени значение крепости Димитрия Ростовского совсем упало, и в 1835 году она была упразднена. Земля была передана уездному городу Ростову. Часть гарнизона переведена на Кавказ, в Керчь, в Анапу, часть осталась на месте. Военное отделение кантонистов перевели в украинский город Чугуев. В 60-е годы XIX столетия остаток гарнизона был переведен на Северный Кавказ.

Если раньше Россия двигалась на юг очень медленно, то теперь, можно сказать, — семимильными шагами. Валы крепости Димитрия Ростовского, постепенно разрушаясь, простояли еще более десяти лет. Их землей засыпали рвы и овраги на склонах к Дону.

Лучшим памятником ей есть и будет сам Ростов, постоянно устремленный в будущее. Архитектура имеет одну особенность: все каменные памятники, исторические постройки — «живой» мостик между прошлым и грядущим. связь времен, хранящая былую жизнь. Архитектура не только «застывшая музыка», это еще и застывшая история.

Димитровская крепость простояла почти 75 лет. Она растворилась в городе, у истоков которого стояла, который создавала своим присутствием на высоком донском берегу. Люди, жившие здесь в XVIII -XIX веках, не могли представить себе наш современный город, так и мы с трудом воображаем себе, каким же будет Ростов в XXII —XXIII веках.. Поступь истории ускоряется, прогресс становится все динамичнее, непредсказуемее. Но прошлое не исчезает бесследно.

В Первомайском парке, в его восточной части, на небольшом возвышении стоит ротонда. Шесть белых высоких колонн и голубой полушар купола. Она, как корона, венчает бывший бастион святого .Александра Невского.

Этот небольшой парк — тогда летний сад Коммерческого клуба - был разбит по проекту петербургского архитектора Петерса. Позже здесь возвели ротонду, а затем и небольшой бассейн. В начале XX века в сквере чинно гуляли состоятельные люди, а в другой части его находился Коммерческий клуб, построенный по проекту архитектора Г.Я. Гелата. На площадке ротонды играл духовой оркестр, звуки вальсов «На сопках Манчжурии», «Дунайские волны», маршей Чернецкого наполняли души возвышенной и тревожной музыкой.

Летний сад как бы символизировал интенсивность и разнообразие жизни большого города. На открытой эстрадной площадке выступали популярные заезжие и местные знаменитости, рядом, на велодроме, кружили любители нового вида транспорта и спорта, соревнований и развлечений.

Многое повидала эта ротонда за свою историю. Последние пятьдесят лет здесь была танцплощадка, на которой после Всемирного московского фестиваля молодежи и студентов ростовские стиляги «лабали» буги-вуги, «давили» фокстроты, выплясывали рок-н-ролл.

Рядом были кинотеатр повторного фильма и кафе «Май», чуть дальше, в бывшем летнем театре, - еще одни кинотеатр, за ним — теннисный корт. И в шестидесятые- семидесятые годы играл духовой оркестр в ротонде те же «Дунайские волны», только будили они в сердцах людей совсем другие чувства.

В бассейне у ротонды среди сонных покачивающихся водорослей плавали золотые рыбки. На аллеях сквера в начале 70-х собирались «бездомные» ростовские коллекционеры марок, значков, открыток, которым власти города никак не могли выделить помещение в полупустующих дворцах культуры, и милиционеры гоняли их, бедных, с места на место.

Здесь ставили одну из городских новогодних елок. На аллеях сквера заливали каток, и неискушенные в этом серьезном северном виде отдыха южане неловко скользили и падали на своих «снегурочках» и «дутышах».

Под эту ротонду, по легендам, выходил подземный ход, ведущий наверх от Богатого колодца. Он исчез вместе с крепостью.

Ротонда всегда хороша. И когда первые нежные листочки покроют старые липы и медовый запах наполнит старый сквер. И в золотом октябрьском убранстве прекрасна белая ротонда. Но особенно красива она зимой, когда снежок или иней запорошит ее купол. Воистину серебряная корона!

Что же оставила старая крепость? Сквер Коммерческого клуба (парк им. 1 Мая) и Покровскую площадь (бывший Кировский сквер). Как когда-то Покровская площадь формировала план своих внутренних крепостных построек, так и позже она «организовала» застройку этой части города, сложила «архитектурное выражение» его липа.

Казалось, что свет старой крепости, с ее праздничными фейерверками, торжественными «иллюминированными» вечерами, померк. Пространство Покровской площади с базаром, небольшим кладбищем и великолепным храмом — уже давно бывшими — пустовало.

Однако в начале XXI столетия площадь словцо дождалась своего возрождения. Теперь «каменный парус» конгресс-отеля «Дон-Плаза» («Интуриста») и «белый рояль» Музыкального театра светят новым светом. Здесь началась новая жизнь. Памятник С. Кирову перенесен, и в сквере, теперь вновь Покровском, выстроена церковь Покрова Пресвятой Богородицы. Уже четвертая. Словно магический кристалл истории возвращает город на круги своя — к его началу и истоку.