«Как нам тяжко Победа досталась...»

Мало осталось тех, кто прошёл всю Великую Отечественную войну. Ещё меньше — тех, кто вступил в бой в самые первые её часы. С одним таким удивительным человеком, полковником в запасе, ветераном Александром Захаровичем КАРПЕНКО, мне повезло встретиться и поговорить.

95 лет! 95 лет исполнится Александру Захаровичу в этом году. Когда видишь перед собой его, бодрого, умного, весёлого, в это трудно поверить. Видимо, старая военная закалка до сих пор позволяет ему держать спину прямо. Он прекрасно выглядит, обладает ясной памятью и замечательным чувством юмора. Провожая меня, Александр Захарович поинтересовался, не я ли забыла свою трость в прихожей. Он до сих пор полон оптимизма и, несмотря на свой солидный возраст, помнит многие детали войны и мира.

Любовь к Красной армии

Александр Захарович родился 20 июня 1921 года на севере Ростовской области, в селе Поповка. В 1938-м окончил 9 классов и узнал, что в Ростове есть специальная артиллерийская школа.

— Это было красивое здание на улице Энгельса, возле Городского сада. К сожалению, в годы войны оно было разрушено, — вспоминает ветеран. — Когда учился в школе, как и все мальчишки, был влюблён в Красную армию. Мы бегали смотреть фильмы про Чапаева, Щорса, а если уж где-то неподалёку от дома остановится какая-то войсковая часть, мы сразу бежали туда. Винтовку потрогать, будёновку примерить, на солдат посмотреть. Мой отец прошёл Гражданскую войну и рассказывал мне, мальчишке, про борьбу с «беляками». Всё это определённым образом настраивало меня. С детства я тяготел к армии.

Саша Карпенко окончил спецшколу, а после, в мае 1941 года, — и Ростовское артиллерийское училище. Затем для прохождения военной службы был направлен в Бессарабию, в 25-ю Чапаевскую дивизию.

— Чапаевская дивизия! Это была мечта каждого мальчишки! — говорит Александр Захарович. — Меня направили служить в 263-й стрелковый полк, в полковую батарею дивизии. Полк находился недалеко от границы, и за несколько дней до начала войны здесь проходили учения. Сегодня в Ростове нет ни одного офицера, ни одного бойца, который бы воевал с самого первого дня, с самого первого часа войны. К великому сожалению, я остался один. Я был в самом пекле тех первых страшных месяцев 1941 года. Это было ужасное время, тяжёлое. Мы выполняли задачу, которая стояла перед армией: удержать границу и уничтожить тех, кто пытается захватить часть нашей территории.

Первые минуты войны

— Как вы узнали, что началась война?

— Мы участвовали в учениях. 20 июня у меня день рождения. Впервые без мамы, без папы, далеко от дома. 20 лет... И именно 22 числа, в выходной, мы с ребятами собирались его отметить. Накануне поступило распоряжение оставаться на местах. Спать легли в поле. До сих пор помню запах свежескошенной травы. Ну рай земной! И вдруг рано утром всех нас разбудил ужасный грохот. Граница в огне. Всполохи, стрельба. И звонок. Командир приказывает: «Батарея, к бою!» Через мгновение пришла команда открыть огонь. Мы узнали, что через границу переправляются какие-то вооружённые люди.

Александр Захарович вспоминает, как проходили первые пограничные сражения, как они держали границу 20 дней, как отступали наши войска, как оказался в Николаеве, где развернулись тяжёлые бои. В одном из них, за Варваровский мост, его задело то ли снарядом, то ли миной и очень сильно ранило. Николаев, Цурюпинск, Керчь, Ростов, Теберда — полгода он пробыл в госпиталях. После выписки на короткое время оказался в Ростове. Город уже пережил первую оккупацию и выглядел страшно. А потом Александра Карпенко вновь призвали. Однажды небольшую группу командного состава, в которую он входил, посадили на пароход и отправили куда-то по Каспийскому морю. Куда, зачем — никто не объяснил.

— Я помню, как увидел огромные горы, снежные вершины, — рассказывает ветеран, — и только перед прибытием в пункт назначения нам сообщили, что мы плывём в Иран. Судьба военного человека: ты не выбираешь, куда тебе ехать. Там я был назначен начальником артиллерии в 313-й Краснознамённый туркестанский горно-стрелковый полк. В 43-м году, если помните, в ноябре месяце состоялась Тегеранская конференция, на которой для обсуждения сроков открытия второго фронта встретились Сталин, Черчилль и Рузвельт. Мы и другие полки должны были обеспечить безопасность этого важнейшего события. Контрразведке стало известно, что Гитлер поручил одному из своих агентов ликвидировать «тройку». Но ему это не удалось.

Отпуск лучше ордена

За обеспечение безопасности проведённой конференции солдату Карпенко дали отпуск на месяц.

— А что такое во время войны получить отпуск?! Это больше чем медаль или орден! — уверен Александр Захарович. — Тем более, в Ростове меня ждала невеста, Лия. Когда я учился в спецшколе, у меня был хороший товарищ, Яшка Грановский. Однажды он познакомил меня с девушкой. Меня она поразила! Статью, умом, красотой. Да вот она! — ветеран обратил моё внимание на фотографии, стоящие на столе. — Я стал за ней ухаживать. А во время того отпуска, 8 июня 1944 года, мы поженились. И прожили счастливо 66 лет. А сейчас я уже один остался.

До конца войны Александр Карпенко пробыл в Иране.

— При необходимости мы должны были не допустить нападения немцев на эту страну. Ведь что такое Иран? Это нефть.

— А как вы узнали о том, что закончилась война?

— У меня как у начальника артиллерии была радиосвязь с миномётными подразделениями, которые располагались в разных городах. И вдруг 8 мая рано утром бежит ко мне дежурный радист и кричит во всё горло: «По-бе-даа!». Так и узнал.

«Бессмертный полк»

Не сразу после окончания войны Александр Захарович вернулся в Ростов — только в 50-м году. И до самого выхода в запас служил в Ростовском артиллерийском училище преподавателем стрельбы и артиллерии: учил курсантов, как готовить исходные данные, вести пристрелку, огонь на поражение и прочее. У Александра Захаровича много медалей, но особенно, говорит он, ему дорога одна. Серая медаль «За Ростов!». А всё потому, что сделана она из осколков мин, снарядов и военной техники, собранных на полях сражений.

До сих пор Александр Карпенко с удовольствием встречается с молодёжью.

— Жена мне всегда говорила: «Саша, пока ты в состоянии, никогда не отказывайся от таких встреч», — вспоминает ветеран.

А ещё Александр Захарович пишет стихи и бережно хранит их в отдельной папке. «Как нам тяжко Победа досталась. // В зной и в холод в атаку ходить. // И в едином порыве в сраженьях, братством, // Наших врагов победить», — прочёл он мне. Есть в этой папке и его первый наградной лист за бои в 41-м. Недавно его принесли ветерану поисковики.

Уходя, я обратила внимание на стенгазету, посвящённую 9 мая, которая висела в комнате на видном месте.

— Такие подарки к каждому празднику мне делает дочь, — с гордостью сказал ветеран. — Она у меня умница.

У Александра Захаровича есть ещё три внука и шесть правнуков, младшему из которых два года. На парад Победы в этом году Александр Карпенко не ходил. Признаётся: «Здоровье не позволяет». Но несмотря на это можно сказать, что он там был. Спросите — как? Один из внуков Александра Захаровича прошёл с портретом деда в составе «Бессмертного полка».