Подвиги Сиверса

Есть в Ростове улица Сиверса.

Этот Сиверс был молодым безусым прапорщикам, которого товарищ Троцкий (Бронштейн) в начале 1918 года поставил командовать многомесячными солдатскими массами, направленными на захват контрреволюционного Ростова. После того, как город покинули последние белогвардейцы генерала Корнилова, он был первым красным комендантом Ростова - хозяином жизни и смерти двухсот тысяч ростовчан.

Рудольф Фердинандович Сиверс (из русских немцев) представитель породы «красных Бонапартов». Среди большевиков было великое множество заносчивых молодых авантюристов, воображавших себя Наполеонами в начале карьеры. Самым известным из таких «наполеончиков» был надменный красавчик М.Н. Тухачевский, который прославился газовыми атаками против крестьян восставшей Тамбовщины.

В карьере Сиверса был момент, когда он успел побыть редактором газеты «Окопная правда», выпускавшейся на германские рейхсмарки. Публикуемые в ней материалы были направлены на развал русского фронта ещё до октябрьского переворота. Так что выходит, «русский немец» Рудольф Сиверс успел и германскому кайзеру Вильгельму послужить. Голос крови?

Как известно, коммунисты боролись с религией. Например, вешали православных батюшек... Не случайно первой жертвой Сиверса при вступлении в Ростов (точнее, в станицу Гниловскую) стал протоиерей Алексей Часовников, которого повесили на воротах его же храма Преполовения. Мало того, что повесили, да ещё и запретили хоронить до апреля.

Роду Часовниковых вообще не везло. В нём за 70 лет советский власти было уничтожено до 40 человек, не только мужчин, но и женщин. Один из немногих последних его представителей, небезызвестный Пётр Молодидов, в наши дни досиживает длительный срок на Батайской зоне. Я даже в тюрьму к этому несчастному на свидание приходил послушать рассказы о Гражданской войне, передаваемые в их семье от поколения к поколению.

Кстати, настоятелю Преполовенской церкви ещё повезло: его просто повесили! Ведь почти в эти же дни на соседней Кубани в станице Незамаевской под святую заутреню отцу Иоанну Пригоровскому выкололи глаза, отрезали язык и уши. За станицей, связавши, живого закопали в навозной куче. А в г. Юрьев в феврале топорами изрубили сразу 17 священников и епископов...

И в то же время архиепископу Пермскому Андронику большевики вырезали щеки, выкалывая по одному глаза, отрезая уши и нос. Потом в таком изувеченное виде долго водили по городу и в конце концов ещё живою бросили в реку. В Херсонской губернии священника распяли на кресте. В Харькове священника Димитрия Дамаскина вывели на кладбище, раздели донага. Когда он стал осенять себя крестным знамением, ему оттрубили правую руку. Тобольского епископа Гермогена живым привязали к колесу парохода и измочалили до неузнаваемости. Епископа Курского Никодима насмерть забили железными прутьями, а тело выбросили на помойку. Архиепископа Тверского Фаддея утопили в яме с нечистотами. В 1997 году Архиерейский Собор Русской Православной церкви причислил священномученика Фаддея к лику святых.

В книге П.С. Полякова воспроизведён рассказ казака-фронтовика о зверствах большевиков над священниками: «Распороли они (революционные солдаты) попу живот, кишку разрезали, гвоздём ее к телеграфному столбу прибили и зачали яво круг того столба гонять, кишки ему выматывать…»

После расправы над проиетереем Часовниковым Сиверс приказал убить всех оставшихся в Ростове офицеров. И неважно, что те офицеры заявляли, что не хотели участвовать в Гражданской войне ни на чьей стороне. Уверения этих пацифистов в благородном «нежелании проливать братскую кровь» не производили ни малейшего впечатления на подручных Сиверса.

Потом стали расстреливать членов семей тех, чьи сыновья или мужья ушли в «Ледяной поход». Детей из этих семей убивали тоже. Дело в том, что большевики к тому времени выпустили декрет о том, что «административному расстрелу» официально могут подлежать лица, начиная с 14 лет. Но на практике убивали и 12 и 10-летних. Так, на Пушкинской подчинённые Сиверса убыли двух детей за ношение кадетской формы. Их трупики долго лежали на морозе.

Не оставили без внимания и станицу Гниловскую. Из Ростова сюда регулярно заявлялись чекисты и расстреливали по спискам всех бывших унтер-офицеров и офицеров. Даже если у казака была лычка простого урядника или приказного (сержанта или ефрейтора), он уже за одно это мог быть расстрелян. Причем списки эти составлялись не пресловутыми иудеями-«масонами», а местным казаком-большевиком Богачевым, председателем станичного ревкома.

Убивали и стариков.

Самая известная расправа - казнь в Таганроге отставного генерала П.К. Раненкампфа. Большевики предложили ему послужить в Красной Армии, ссылаясь на то, что много бывших царских офицеров на это согласились. Когда генерал отказался, его вывели на снег и штыками выкололи глаза и только после этого расстреляли.

Кстати, солдаты правду говорили насчёт того, что многие офицеры пошли в Красную Армию под именем «военспецов». А как не пойти, если в заложники брали их семьи!..

Если офицер уже на фронте переходил к белым, то его семья автоматически шла под расстрел. Но если «военспец» и не убегал, но служил спустя рукава, и дела на фронте шли плохо, то членов его семьи все равно могли расстрелять.

Граждане Ростова! Когда будете проходить или проезжать по улице Сиверса, вспомните повешенною священника, старика с выколотыми глазами и детские трупики на Пушкинской!..