Эпопея Братского кладбища

О, это интересная история, о которой сегодня знают единицы! На Братском кладбище в 1918 году случилась трагедия, похожая на трагедию Брестской крепости. Окружённые белогвардейцы просидели здесь около месяца, умирая без воды и еды.

А дело было так. 9 февраля 1918 гада (22 по новому стилю), когда Добровольческая армия отступила из Ростова, небольшая часть добровольцев опоздала па общее построение на Пушкинской и была в ходе перестрелки оттеснена на окраину города в сторону «Санитарного городка» и тифозных бараков (ныне ЦГБ).

За большим пустырём находилось Братское кладбище, окопанное канавой. В те времена оно считалось загородным. Молодые белогвардейцы (средний возраст - 17 лет) в утренних сумерках перепрыгнули канаву и затаились среди памятников и крестов. Они оторвались от преследовавших их бородатых солдат Сиверсв, но и уйти с кладбища никуда уйти не могли, спрятались в подвалах склепов. (В наше время эти подвалы давно засыпаны, а склепы снесены. Целую неделю юноши просидели без еды, слизывая влагу со стен склепов и страдая от холода. Один из них сошёл с ума, и его тихо придушили, чтобы он своими безумными криками не выдал место расположения беглецов. Казалось, что белогвардейцы обречены либо на голодную смерть, либо на лютую расправу с выматыванием кишок и выкалыванием глаз. Тем не менее, вышло так, что большинство молодых людей было спасено местными жителями.

Одному из скрывавшихся ночью удалось добраться до города и связаться со студентами. Студенты организовали подпольный комитет спасения. Кроме того, о страдальцах узнал священник местной кладбищенской церкви. С благословения священника женщины - прихожанки в сумерках пробирались на кладбище и приносили запасы пищи и тёплой одежды, «забывая» их в условленных укромных местах. Чтобы не «светиться» с узлами одежды, женщины надевали ее на себя в несколько слоев и обувались в большие солдатские сапоги. Сапоги тоже оставляли, возвращаясь в ботинках.

В принесённой одежде иногда лежали деньги и паспорт. Чтобы не подвергать молодых людей опасности в случае поимки и допроса в ЧК, в новом паспорте имя спасённого писали без изменений, но фамилия вписывались материнская, девичья. Так что сбиться на допросе было трудно.

Студенческий комитет пытался вывести белогвардейцев с кладбища, так как среди них преобладали студенты и гимназисты. Но всех сразу выводить было невозможно. И ночами с величайшими предосторожностями через ограду перетаскивали в первую очередь раненых, заболевших и самых слабых. Их размещали по частным квартирам, а на чердаке одного недостроенного дома на Темернике поместили сразу 19 человек. Но ещё полтора десятка страдальцев всё ещё оставалось на кладбище. За месяц они превратились, как пишет историк В. Сидоров, «в нечеловеческие существа».

{Хорошо бы снять на эту тему пронзительную военно-историческую драму, но вряд ли наши сценаристы додумаются до этого. Они предпочтут высасывать из пальца выдуманные и нелепые сюжеты, вроде михалковского (Сибирского цирюльника» или ещё глупее...)

А дальше произошел случай, который все изменил. Вот как рассказал о нем свидетель тогдашних событий, ростовский публицист Константин Белик:

«…один молодой доброволец, почти мальчик, измождённый, проголодавшийся, в хороший солнечный день, через силу выйдя из убежища и присев где-то на могильной плите, обратился к одной простой, показавшейся ему сердобольной старушке с просьбой дать ему немного хлеба.

О, он не ошибся в ней!

Она участливо расспросила ею, выслушала с вниманием, вывела с кладбища, усадив где-то и пообещав принести ему сейчас чего-либо поесть, и недолгое крема спустя возвратилась... с несколькими красноармейцами.

Эти добрые, сердечные люди, увидев его таким истощенным, сжалились над ним и, решили облегчить его страдания, поскорее... прикончили его».

Через сутки красные opганизовали массированное прочёсывание Братского кладбища, бросали граната в склепы, обыскали кладбищенскую церковь. Но студенческий комитет спасения в предыдущую ночь вывел с опасною места последних белогвардейцев. Красным досталась только одна споротая нарукавная нашивка с эмблемой корниловского полка и студенческая фуражка с кокардой Белой армии.

В отместку раздосадованные чекисты расстреляли два десятка заложников, «членов семей имущих классов и буржуазной интеллигенции».

Ещё через месяц после этого события в Ростов вернулась белая армия и город на целых полтора года сделался, по словам Ленина, «змеиным гнездом контрреволюции». В 1918 году господство красных в Ростове длилось 75 дней. Но сколько всего было за эти семьдесят пять дней!