В ДУМЕ 12 ЛЕТ РЕШАЛСЯ «ВЕЛОСИПЕДНЫЙ» ВОПРОС

Когда в Ростове пустили, конку, как городская Дума протестовала против велосипедистов, по какому маршруту ходил первый ростов­ский трамвай, как уживались на табачной фабрике конный и авто­мобильный парки, - об этом рас­сказывает наш старый знакомый Б.И. Кинус.

- Однажды моя мама сказала, что ни­когда больше не будет ездить в ростовс­ких трамваях. У нее была красивая шуб­ка из натурального каракуля. Когда мама ехала в ней в трамвае, воры, подкравшись сзади, отпанахали у шубы здоро­венный кусок каракуля. И никто даже не заметил, кто и как это сделал! Пассажи­ры увидели, что шуба порезана, когда мама вышла из трамвая. Ей вслед за­кричали: «Женщина, у вас спина голая!» Это происшествие случилось в 20-е годы, когда в Ростове не было еще ни автобусов, ни троллейбусов, а ходили лишь одни трамваи. Пассажиры толклись в них, как селедки в консервной банке. Но тот, кто успел забраться в вагон, был счастлив. Иначе пришлось бы то­пать пешком.

«Первым общественным транспортом в Ростове был не трамвай, - рассказы­вает Борис Игоревич. - В 1886 году от переулка Доломановского до Нахичеванского переулка по улице Большой Са­довой ходил омнибус - многоместная карета, запряженная лошадьми. (Борис Игоревич просил отметить, что лично сам омнибуса не видел и многие све­дения о ростовском транспорте почер­пнул из разных литературных источни­ков. История родного города - много­летнее хобби Кинуса.)

Потом в Ростов приехал председатель общества конно-железных дорог в Брюс­селе Рудольф Кумани, и в 1887 году по Большой Садовой пустили конку - ва­гон, который тянули за собой лошади. Перед тем как проложить рельсы, про­межуток дороги между Доломановским и Нахичеванским засыпали щебнем и гравием. Раньше даже на центральных улицах было полно грязи.

НАД   ВЕЛОСИПЕДИСТАМИ  РЖАЛИ   ДАЖЕ   ЛОШАДИ

В 1895 году по Ростову стали разъ­езжать первые велосипедисты. С их появлением в городской Думе развер­нулась целая дискуссия. Голосовые (по нынешнему - депутаты) с 1895 года до 1907-го ломали головы: разрешать или не разрешать велосипедистам ездить по улицам города.

Дело в том, что велосипедисты не только смущали своим видом добропорядочных горожан, но и пугали лошадей. На улицах за ве­лосипедистами гонялись не только извозчики и городовые, но даже собаки.

Изгнать велосипедистов с улиц города Дума не рискнула и при­няла для них ряд правил. Соглас­но им, велосипедистам полагалось ежегодно сдавать «экзамены на права». Экзамены принимала комиссия, назна­ченная полицмейстером. Кроме того, ве­лосипедиста могли оштрафовать или вовсе забрать у него права, если вело­сипед не был оснащен номерными зна­ками и фонариком.

В случае же беспокойства лошадей велосипедист по правилам, установлен­ным Думой, должен был сойти с вело­сипеда и «по мере возможности скрыть велосипед, чтобы не пугать лошадь».

В 1900 году фабрикант Асмолов от­крыл в Ростове, рядом с кафе «Палер­мо», циклодром, или велотрек. Там ус­траивались велосипедные гонки. Спорт­смены-велосипедисты были одеты в ко­роткое трико, которое даже не закры­вало коленей. Многие зрители громо­гласно возмущались бесстыдством фор­мы и предлагали убрать с велотрека го­лоногих спортсменов.

Первый автомобиль в Ростове в 1901 году купила одна ростовская частная фирма. Второй по счету автомобиль был у врача управления ростовского почтово-телеграфного округа, доктора меди­цины фон Кнаута.

Доктор прислал в Думу официальный запрос и просил определить условия, на которых ему можно будет ездить по городу на автомобиле.

И хотя автомобилей в городе было всего два, Дума поставила на повестку вопрос о регламентации автомобильно­го движения. Думцы разделились на два лагеря. Одни предлагали обратить вни­мание не на автомобилистов, а на велосипедистов (сколько уже Дума ими занималась!). Другие были категоричес­ки против автомобилей («Зачем авто в городе? Самодвижущаяся карета пугает людей и лошадей».)

Жаркие дебаты по поводу автомоби­лей шли в Думе с 1901-го по 1907 год. Сошлись на том, чтобы разрешить ав­томобилистам ездить на улицах Росто­ва, но с обязательным условием. Авто­мобилист должен был ежегодно вносить в городскую казну 5 рублей и ездить не быстрее чем 12 верст в час.

«ВАМ   ПО   РОСТОВУ ИЛИ   ЗА   ГРАНИЦУ?»

Очередная беда свалилась на головы думцев, когда в Ростове появились трамваи. Извозчики завалили Думу кол­лективными прошениями о том, чтобы «запретить трамвай», и подняли бунт против электрического транспорта. Из-за него, мол, извозчикам теперь не хва­тает денег даже на корм лошадям. Бы­вало, что во время снежных заносов трамваи долго простаивали. Тогда из­возчики злорадствовали и расхваливали свой «транспорт». Наших, мол, рысаков, снегом не запугаешь.

Первый трамвай появился в Ростове в 1901 году, когда бельгийское акцио­нерное общество построило в донской столице электростанцию. По-прежнему «центровому» маршруту (от переулка Доломановского до Нахичеванского) про­тянули трамвайные пути, и 20 декабря 1901 года по Большой Садовой проехал первый трамвай. А с октября 1902 года трамвай уже пересекал по­граничную межу, которая проле­гала там, где теперь расположе­на Театральная площадь, и шел в Нахичевань. Кондуктор всегда ос­ведомлялся: «Вам по Ростову или за границу?» (билет в Нахичевань стоил дороже).

К 1914 году, когда началась первая мировая война, протяжен­ность маршрутов составляла 20 верст. Раненых солдат с вокзала и порта подвозили в городские клиники (те, что в переулке Нахичеванском) на трамваях.

Двухпутное или двухстороннее движе­ние было открыто только на Большой Садовой. На остальных улицах встреч­ному трамваю приходилось уходить на боковой путь. Такое движение называ­лось однопутным.с разъездами.

В те концы города, куда трамвай не доезжал, ростовчане добирались кто пешком, кто на извозчике. Долго не хо­дил трамвай в нынешний Ленгородок. Путь к нему лежал через вокзал, а подъ­езд к нему пересекала ветка Юго-Вос­точной железной дороги, и железнодо­рожники не желали, чтобы обществен­ный транспорт мешал маневрированию поездов. По этому поводу в городской Думе постоянно шли дебаты, и в 1914 году железнодорожный переезд откры­ли для трамваев. Этот маршрут был не из легких. Трамваю приходилось полча­са стоять у переезда и ждать, пока по­езда закончат свои маневры. В это вре­мя водитель с пассажирами и железно­дорожники успевали насмерть переру­гаться.

КАК  РОСТОВСКИЙ   БИТЮГ ВЫТАЩИЛ   ФРАНЦУЗСКИЙ   «РЕНО»

В 1922 году по Ростову стали ходить грузовые автомобили марки «Рено». Донская табачная фабрика, которая име­ла свой большой конный парк, посте­пенно заменяла его на автомобильный.

Французские автомобили везли про­дукцию фабрики в порты, на вокзалы, а на фабрику привозили сырье - та­бак и бумагу. Табак везли с асмоловских складов, расположенных в районе нынешней набережной. На складах раз­вешивались у самого потолка попушки -           сложенные вместе несколько листьев табака.

«В первые годы Советской власти был очень большой ассортимент папирос, - рассказывает Борис Игоревич. - Папи­росы высшего сорта - «Червонец» (на упаковке был изображен первый совет­ский червонец), «Деловые», «Дюбек-Мурсал», «КП» (коммунистическая партия), «Дядя Костя». Фабрика выпускала и женские папироски. Они помещались в длинную, вертикальную коробочку и на­зывались «Дамские». Из копеечных были -  «Народные», «Эх, отдай все», «Шуры-муры», «Филька».

Не обходилось без забавных эпизо­дов, когда на асмоловские склады от­правляли «Рено». Бывало, спустится французский автомобиль вниз, к Дону, а подняться не может. Тогда с конного парка вызывали битюга Мишку и впря­гали его в «Рено».

Мишка хромал на одну ногу и в рей­сы по городу с другими лошадьми, раз­возившими табак и папиросы, его не пускали. Но расставаться с битюгом не спешили. И Мишка оправдывал себя – никто лучше него не мог вытянуть за­глохший «Рено». Тогда ведь умнее по­ступали, чем сейчас. Если заводили но­вое, то и старое не ломали…»