Донские ракетостроители

    12 сентября 2006 г. в городе Цимлянске открыт памятник выдающемуся советскому ракетостроителю, дважды Герою Социалистического Труда, уроженцу Цимлянска, воспитаннику РИИЖТа Александру Максимовичу Макарову. Донская земля причастна к становлению и других выдающихся советских ракетостроителей: С.П. Королева, Л.В. Смирнова, знаменательные даты со дня рождения которых пришлись на 2006 г.

    Главный конструктор ракетно-космических систем, академик Сергей Павлович Королев, прибыв в Кремль, прошел в помещение Государственной военно-промышленной комиссии. На совещание были приглашены создатели ракетно-космической техники страны. Увидев группу ракетостроителей, Сергей Павлович воскликнул:

    – Впервые приходится контактировать с днепропетровской ракетной «мафией»! Ранее я обходил ее стороной и все потому, что днепропетровцы создают свои ракеты вопреки выведенным моими сотрудниками рекомендациям. И вопреки этим рекомендациям их ракеты прекрасно попадают в цель! И даже выводят в космос аппараты!

    Ему ответил один из днепропетровских «мафиози»:           

   – Вы, Сергей Павлович, не совсем точно выразились. Работаем мы в Днепропетровске, а выходцы из разных регионов СССР. Многие из нас ваши питомцы, некоторые приехали из Ростова-на-Дону, из Новочеркасска, есть даже донской казак из станицы Цимлянской!

    Сергей Павлович улыбнулся:

   – Я ведь и сам бывший воспитанник Новочеркасска. Только учился я жизненным правилам не в Новочеркасском политехническом институте, как наш уважаемый председатель ВПК Смирнов, а в Новочеркасской тюрьме.

   Об этом разговоре часто рассказывали в нашем ракетно-космическом конструкторском бюро «Южное» участники этого совещания. Тогда одному из авторов этого материала пришлось работать в нашей днепропетровской команде, обеспечивавшей кремлевские встречи, определявшие оборонно-техническое будущее страны.         Так что, можно сказать, узнал о том разговоре из первых уст.

   ВПК БЫЛА самой могущественной и самой засекреченной советской комиссией при Совете министров СССР. Ей подчинялись девять министерств: общего машиностроения (ракетное), среднего машиностроения (атомно-ядерное), тяжелого машиностроения, судостроения, оборонной промышленности, химической промышленности (ракетное топливо), электронной промышленности и связи и ряд других. ВПК координировала и направляла создание в СССР ядерных, атомных, тротиловых и прочих бомб, зарядов, снарядов, патронов, новейших ракет, самолетов, крейсеров, подводных лодок, пушек, пулеметов, автоматов, строительство и работу испытательных полигонов, создание компьютеров и систем управления и многого другого, необходимого для создания оборонного щита Родины.

Двадцать два года возглавлял ВПК в ранге министра и заместителя председателя Совета министров СССР воспитанник Новочеркасского политехнического института, дважды Герой Социалистического Труда Л.В. Смирнов.

    Основу ракетно-ядерного щита Родины составляли днепропетровские баллистические межконтинентальные, стратегические ракеты, спроектированные в ракетно-космическом КБ «Южное» под руководством дважды Героя Социалистического Труда, академика М.К. Янгеля (после его смерти КБ возглавил академик, дважды Герой Социалистического Труда В.Ф. Уткин) и изготовленные на Южном машиностроительном заводе, генеральным директором которого был два десятилетия донской казак из станицы Цимлянской, воспитанник Ростовского института инженеров железнодорожного транспорта А.М. Макаров.

Их судьбы переплелись теснейшим образом. 12 сентября 2006 г. исполнилось бы сто лет со дня рождения А.М. Макарова. В этом же году исполнилось бы 90 лет Л.В. Смирнову, 25 октября – 95 лет М.К. Янгелю. В конце этого года страна отметит столетие со дня рождения С.П. Королева.

    История их жизни – это история Советского Союза. Молодые годы Королев провел в Одессе, Киеве и в Москве, Янгель – в сибирской глубинке, на подмосковной ткацкой фабрике и в Московском авиационном институте.

    Теперь в Ростове-на-Дону не осталось, наверное, тех, кто мог бы рассказать молодежи, как в 20-е годы прошлого столетия в Нахичевани гордились Лешей Смирновым: выходец из многодетной семьи, выросший без отца, умершего рано, Леша с отличием закончил фабрично-заводское училище и на удивление ростовчан, как взаправдашняя пантера, вскарабкивался на столбы, налаживая освещение нахичеванских улиц. Затем был рабфак, энергетический факультет Новочеркасского политехнического института.

    Александр Максимович Макаров иногда вспоминал родную станицу Цимлянскую, ее виноградники, Дон, пароходы и баржи, на которых ему приходилось работать матросом. После учебы в РИИЖТе молодой инженер-теплотехник был направлен в автомобильную отрасль. Он был рад навсегда связать свою жизнь с ней, но судьба распорядилась по-иному.

     Как и С.П. Королев, Александр Максимович был арестован, обвинен во всех грехах: шпион, вредитель, растратчик, антисоветчик и прочая нечисть. Приговорен ко многим годам исправительно-трудовых лагерей.

   В ТО ВРЕМЯ, когда Макарова эпатировали в Воркуту, был осужден и Королев, и оказался он в новочеркасской тюремной камере на два десятка человек. Новочеркасская тюрьма была пересыльной, в ней формировались эшелоны с заключенными для отправки на стройки Сибири и Дальнего Востока. В ее камерах вместе содержались и «враги народа», то есть «политические», и «друзья народа», то есть урки, растратчики, картежники…

  Королеву пришлось проходить среди «друзей народа» жизненный университет. Из Новочеркасска «бомбардировал» Сергей Павлович самые высокие правительственные инстанции заявлениями о своей невиновности и о стремлении поднять благодаря своим авиационно-конструкторским способностям обороноспособность страны на высший уровень.

    Выпущенные на свободу уголовники добирались из Новочеркасска до Москвы и передавали матери Королева и его жене записки: «Жив, здоров, Сергей». И еще в них была просьба ходатайствовать о его освобождении. История перевода Королева из тюремных стен в особое техническое бюро при НКВД СССР, то есть в «шарашку», достойна особого повествования. Ограничимся тем, что сообщим, что перевод был оформлен постановлением заместителя народного комиссара госбезопасности Берии Кобуповым в сентябре 1940 г. согласно лично Королевым поданного заявления о желании строить новейшие самолеты, ибо сталинская авиация должна быть лучшей в мире. Так незадолго до начала войны Королев оказался в ОТБ при НКВД, где главным конструктором был такой же, как и Сергей Павлович, «враг народа» Туполев.

   В это время Макаров был эпатирован из Воркуты на Кольский полуостров, в Мончегорск.

   В военное лихолетье Смирнов работал главным энергетиком на Воткинском артиллерийском заводе в Удмуртии. Макаров был выпущен на свободу осенью 1941 г. и всю войну трудился для фронта в автомобильной отрасли. Королев до 1944 г. поднимал авиастроение в стенах ОТБ, то есть «шарашки».

   Янгель избежал в предвоенные годы ареста в Москве, воспользовавшись советом своего начальника авиаконструктора Н.Н. Поликарпова. Михаил Кузьмич вовремя уехал в Восточную Сибирь, на родину. Когда вернулся в Москву, план по арестам был уже выполнен. Всю войну строил для фронта самолеты.

    ПУТИ Королева, Янгеля, Смирнова, Макарова пересеклись в ракетостроении. Советское правительство после войны решило развивать создание баллистических ракет. В перспективе они могли бы быть стратегическими, межконтинентальными. Первую советскую баллистическую ракету Р-1 построил С.П. Королев на базе немецкой Фау-2. У него были грандиозные планы. Правительство усмотрело в них рациональнее зерно и приняло решение о профилировании вновь создаваемого Днепропетровского автомобильного завода – гиганта в ракетный.

   На берегу Днепра сфокусировались энергия, таланты, деловые хватки, жизненный опыт сталинского наркома вооружения Д.Ф. Устинова, начальника одного из главков этого наркомата Л.В. Смирнова, ракетостроителя С.П. Королева, директора завода вспомогательного оборудования автогиганта А.М. Макарова. Когда автогигант был перестроен в ракетный и начал выпускать серийно королевские ракеты Р-1 и Р-2, подлил «масла в огонь» заместитель Королева В.С. Будник, создавший в Днепропетровске в тайне от своего «шефа» Королева баллистическую ракету на топливе, отвергнутом Сергеем Павловичем. Новые днепропетровские ракеты вновь образованного КБ «Южное» во главе с М.К. Янгелем (бывшим подчиненным, а впоследствии начальником Королева) были встречены «на ура» в войсках. На их базе были созданы ракетные войска стратегического назначения.

    Королев «заимел зуб» на днепропетровцев, предпочитал не встречаться с Янгелем в министерстве, иногда даже называл днепропетровских конструкторов «мафией», перешедшей ему дорогу, ведь армия оснащалась не его ракетами, а янгелевскими. Пришлось Сергею Павловичу направить все силы на космос, в чем он и преуспел.

      СЕРГЕЙ ПАВЛОВИЧ помирился с Янгелем и Макаровым много лет спустя, когда встал вопрос о Луне.

    Обсуждению состояния реализации Лунной программы было посвящено в конце шестидесятых годов прошлого столетия совещание в Кремле, в ВПК под руководством председателя ВПК, министра, заместителя председателя Совета министров СССР Л.В. Смирнова. С этого совещания и начат предлагаемый читателю материал. Тогда было решено Смирновым усилить Королева Янгелем и Макаровым, то есть подключить к выполнению королевской Лунной программы ОКБ Янгеля и Южмаш Макарова, так как Королев не укладывался в намеченные сроки.

     Королев посвятил себя созданию сверхмощного носителя Н-1, Янгель – проектированию лунного посадочного модуля, Макаров – строительству янгелевского «лунника». Контроль за выполнением Лунной программы осуществлял Л.В. Смирнов.

     Ныне пресса и телевидение вспомнили о советской Лунной программе. Мне представляется целесообразным обратиться к интервью Л.В. Смирнова, данном им в конце 80-х годов (когда Леонид Васильевич был уже на пенсии) корреспондентам московских «Известий». Они пытались расспросить его о советской лунной катастрофе, но его ответы их не удовлетворили. Интервью было опубликовано лишь в книге одного из творцов советского ракетостроения Героя Социалистического Труда Б.И. Губанова «Ракеты и судьбы».

    Лунный модуль Янгеля и Макарова успешно прошел все наземные и летные испытания и доказал свою работоспособность в космосе. Но носитель Н-1 Королева, не прошедший отработку в достаточной степени на земных стендах, потерпел в полете при четырех запусках четыре катастрофы. Как указал газетчикам Л.В. Смирнов, авторитетная комиссия под председательством президента Академии наук СССР, теоретика космонавтики, трижды Герой Социалистического Труда М.В. Келдыша пришла к выводу, что при обнаруженных недостатках носителя Н-1 дальнейшие работы над ним по существующей схеме нецелесообразны.

    Л.В. Смирнов особо подчеркнул, что если бы С.П. Королев был жив, то он со своей прозорливостью смог бы выявить вовремя допущенные им недостатки в принятой им схеме построения Н-1 и переработать ее. Это оказалось не под силу преемникам Королева.

    До сих находятся на вооружении Российских Вооруженных сил межконтинентальные, баллистические, стратегические ракеты, созданные М.К. Янгелем, А.М. Макаровым при содействии Л.В. Смирнова. Боевые ракеты, космические носители и космические аппараты принесли им заслуженную славу.

   Боевые ракеты «Сатана», носители «Космос», «Циклон», «Зенит», космические аппараты для прогнозирования погоды, мониторинга поверхности Земли, изучения космических излучений и другие вышли из заводских цехов макаровского Южмаша после соответствующих утверждений Военно-промышленной комиссией в правительстве под руководством Л.В. Смирнова. Сыновья Дона прославили донскую землю и тем превратили ее в космический дом для воспитания будущих покорителей Вселенной. А они на Дону есть. Надо только внимательно всмотреться в донское подрастающее поколение.

Владимир ГИЛЕНКО, Демьян САВВИН,

Станислав АВЕРКОВ, ветеран ракетостроения

20.10.2006г., «Наше Время».