В феврале ростовские радиофизи­ки отметили знаменательную дату: 101 год со дня рождения Сергея Са­вельевича Чавдарова (1898 - 1992), профессора Ростовского государст­венного университета, основателя школы исследователей ионосферы на Северном Кавказе. В публика­ции также говорилось о том, что в Ботаническом саду РГУ до сих пор работает созданная им в 1957 году ионосферная станция.

ИОНОСФЕРНАЯ СТАНЦИЯ В РОСТОВЕ: СИГНАЛЫ СПУТНИКА ПОД ВЫСТРЕЛЫ И ЛАЙ СОБАК

...В одном из глухих мест сада стоит неприметный домик. Над ним - высокие антенны, паутина проводов. Все это и есть станция. В стране она одна из последних, пока еще работаю­щих. Здесь ведется круглосуточное наблюдение за состоянием ионосферы наземной аппаратурой и с помощью сигналов, пере­даваемых искусственным спутником Земли.

Человеку всегда хватало дел на Земле, а сейчас - особенно. Космическое пространство - это, конечно, интересно. Но оно далеко-далеко и к нам вроде бы непосредственного отношения не имеет. Однако сотрудник Ростовского научно-исследователь­ского института физики, доктор физико-математических наук, профессор П.Ф. Денисенко доказал мне обратное.

НАША   ПЛАНЕТА КУПАЕТСЯ В ПЛАЗМЕ

Все мы зависим от космоса - в самом простом, житейском смысле. Солнце, эта постоян­но действующая термоядерная «печь», испускает жесткое ультра­фиолетовое и рентгеновское из­лучение. Оно проникает в атмо­сферу Земли до высоты 60 ки­лометров, ионизирует молекулы воздуха, создавая вокруг плане­ты слой плазмы, простирающий­ся вверх на тысячи километров.

Плазменная оболочка, называ­емая ионосферой, искривляя тра­ектории радиосигналов, позволяет осуществлять связь на десятки тысяч километров в диапазоне длинных, средних и коротких волн. Ионосфера оказывает су­щественное влияние на спутни­ковую радиосвязь, которой мы пользуемся, работая в сети «Ин­тернет» или звоня по телефону в любую точку земного шара. Над освещенной стороной Земли на высоте 100 километров даже при спокойном состоянии Солнца те­кут гигантские электрические токи силой 50 тысяч ампер. Они генерируют в окружающем про­странстве электромагнитное поле, которое пронизывает все живое и неживое на поверхности нашей планеты.

Во время солнечных вспышек свойства ионосферы резко меня­ются и токи в ней возрастают до миллионов ампер! Возбуждаемые ими поля могут приводить к ава­риям на нефте- и газопроводах, в протяженных электрических се­тях. Так, одна из мощных вспы­шек в 1979 году оставила нa 12 часов треть Канады без электро­энергии. Во время солнечных возмущений в плазме происходит масса других бурных событий.

Планетарный характер пробле­мы заставил объединиться миро­вое сообщество и решать ее об­щими усилиями. На земном шаре несколько обсерваторий непре­рывно наблюдают за Солнцем и примерно 200 радаров (ионозондов) постоянно контролируют ионосферу. Все данные стекают­ся в три международных центра: в Вашингтон, Москву и Токио. По ним прогнозируется состояние плазмы, определяются всплески электромагнитной активности и выбираются оптимальные условия радиосвязи.

Наземные радары распределе­ны неравномерно и только на суше, поэтому они не решают задачу в полном объеме. Начи­ная с 60-х годов ионозонды ста­ли размещать на борту искус­ственных спутников Земли.

Спутниковые наблюдения по­зволили сделать ряд научных от­крытий, одно из которых играет особо важную роль для жизни людей. Было обнаружено, что околоземная плазма очень чув­ствительна к процессам, проис­ходящим на поверхности Земли. Оказалось, что над зонами зем­летрясений за пять-семь суток до их начала наблюдаются специфи­ческие плазменные структуры. Аналогичные образования возни­кают и над зонами выброса ра­диоактивных и химических ве­ществ.

Таков вкратце смысл изучения ионосферы. Как видите, занятие это отнюдь не праздное. Оно за­служивает того, чтобы ему по­святили жизнь, как это сделал профессор Чавдаров.

         ЖИЗНЬ ВНУТРИ ПРИБОРОВ - К  ДОЛГОЛЕТИЮ

- С Сергеем Савельевичем я познакомился в 1956 году, сту­дентом второго курса физико-ма­тематического факультета Ростов­ского госуниверситета, - вспоми­нает один из учеников Чавдарова, ныне директор программы «Радиозондирование ионосферы с искусственного спутника Зем­ли» Международного научно-тех­нического центра полезных нагру­зок космических объектов, доктор физико-математических наук, про­фессор Н.П. Данилкин. - Сразу скажу, что и я, и все известные мне ученики Чавдарова его всег­да любили. Искренняя увлечен­ность этого человека наукой, ка­кая-то детская незащищенность перед бытовыми неурядицами, исключительная доброта и абсо­лютная внутренняя порядочность сразу же превращали его учени­ков в его друзей на всю жизнь.

Сергей Савельевич пришел в ионосферную науку в 1936 году по «приглашению» профессора В.Н. Кессениха, одного из круп­нейших ученых-физиков того вре­мени, построившего в СССР пер­вый ионозонд. Однажды вечером они сидели на балконе у Чавда­рова и он, в свойственной ему манере, спросил: «Чем бы мне таким интересненьким заняться?» Кессених посоветовал: «Ионосфе­рой».

Свой первый ионозонд Сергей Савельевич сконструировал в собственной квартире. Посреди комнаты стояла раскладушка, где он спал, в одном углу - элек­тронная лампа в половину че­ловеческого роста, в другом - трансформатор, в третьем - ва­риометр, рядом с раскладушкой - конденсаторы. И так он про­жил - фактически внутри ионозонда - не один год.

Началась война. В первый раз немцы «брали» Ростов в тот са­мый день и час, когда над югом России проходило одно из самых замечательных полных солнечных затмений XX века. Несмотря ни на что, Чавдаров провел наблю­дение ионосферного эффекта этого затмения, после чего разо­брал станцию на детали, спрятал их под полом лаборатории и, сев на велосипед, покинул Ростов в числе последних эвакуировавших­ся жителей.

После освобождения города Сергей Савельевич вернулся, смонтировал станцию и передал ее военным. Созданный им мощ­ный передатчик еще долго рабо­тал в узле связи дальней бом­бардировочной авиации, где его за особый звук, сопровождающий работу, прозвали «Медведем».

Еще при жизни С.С. Чавдарова исследования ионосферы на­чали вестись со спутника и до­стигли пика в 80-е годы. С на­чалом перестройки они были почти свернуты, но в сентябре 1998 года эти исследования возобновились на борту пилоти­руемого космического комплекса «Мир» усилиями специалистов РКК «Энергия», Института при­кладной геофизики Росгидроме­та, Института земного магнетизма, ионосферы и распространения радиоволн РАН, НИИ физики Ростовского госуниверситета, кос­монавтов 25-й и 26-й экспеди­ций. Сейчас группа сотрудников НИИФ РГУ отрабатывает техно­логию экспериментов, проводит сбор данных, работает над тем, чтобы космический радар мож­но было использовать и для кон­троля земной поверхности. По мнению заместителя генерально­го конструктора ракетно-косми­ческой корпорации энергия» В.П. Никитского, ростовские уче­ные сейчас ведут исследования на уровне, опережающем миро­вой. Они создали лучший в стра­не приемно-передающий центр для работ с космическими объ­ектами и в период проведения 26-й экспедиции (космонавты Ген­надий Падалка и Сергей Авдеев) получили наиболее качественные экспериментальные данные при излучении радиоволн с борта пи­лотируемого космического ком­плекса «Мир».

Вернемся к земным делам, к ионосферной станции в Ботани­ческом саду. Здесь часто не бы­вает электричества - веерные отключения. Экономя электро­энергию, печку здесь топят углем: в холоде аппаратура начнет да­вать сбои.

Даже днем в окрестностях станции не рекомендуется ходить в одиночку - много одичавших собак, частных построек непонят­ного назначения. Ночью, по рас­сказам сотрудников, тут, бывает, постреливают.

Во время нашего посещения свет вырубили в очередной раз и надолго. Прием сигналов со спутника прекратился, к счастью, временно. Но ростовские ученые не питают иллюзий на этот счет: станция медленно, но неуклонно гибнет. С антенн срезаются де­тали из цветного металла, тер­ритория Ботанического сада рас­пахивается под огороды.

Невольно думается: хорошо, что Сергей Савельевич Чавдаров не дожил до этого дня...