ГОВОРИТ ЗЕМЛЯ!

    ОЛЬГА СТЕПАНОВНА БЕЗУГЛОВА доктор биологических наук, профессор, тут же бы по­правила - не земля, а почва. Землю Ольга Степановна счита­ет живым существом, а почву, которую изучает, - "кожным по­кровом". На кафедре почвоведе­ния и агрохимии РГУ Ольга Сте­пановна этой проблемой зани­мается давно. И не только она, но и ее коллега доцент И.В. Морозов, ученики. Например, аспирант Сергей Горбов закон­чил работу по составлению кар­ты почв Ростова. За всю исто­рию города это - первая и един­ственная карта, любопытная не только с научной точки зрения, но и с позиции градостроитель­ства, экосистемы в целом.

      - Почва - чрезвычайно слож­ное и гармоничное создание природы, - считает Ольга Степа­новна - Если бы она не защища­ла окружающую среду от тяже­лых металлов, нефтепродуктов и т.д., они бы загрязняли реки, зе­леные насаждения и в результа­те - организм человека. Чтобы бы мы ни делали с почвой, она продолжает жить и кормить нас.

В одной из своих книг Карел Чапек писал: "…Хорошая почва, как и хорошая еда не должна быть ни слишком жирной, тяжелой, холодной, ни слишком влажной или сухой. Ни мягкой, ни твердой, ни порошкообразной, ни сырой Она должна быть, как хлеб, как пряник, как сдобная булка, как поднявшееся тесто. Должна рассыпаться, но не кро­шиться, должна хрустеть под заступом…  Должна облегченно вздыхая, распадаться в комки, крупчатую пыль, - вот это и есть почва съедобная и вкусная, культурная, дышащая, мягкая, сло­вом -  хорошая почва. Как бывают хорошие люди. Казалось бы, такая почва – «вдали от шума городского». И тем не менее Ростов когда-то строился именно на такой «аппетитной», самой пло­дородной земле. Однако за 300 лет его существования от нее ос­тались одни островки - преиму­щественно парки и то далеко не все. Например, им. Горького сто­ит исключить сразу. Когда-то на его месте была окраина - в бывшую Генеральскую балку сбрасывали мусор всего города. Поз­же на ее месте разбили парк. "Нетронутые" земли сохраняют в основном лесопарки им. Ок­тябрьской революции, в районе аэропорта, поселка Орджони­кидзе. Хотя и они видоизмене­ны. Когда лес растет 50-60 лет, он по-своему влияет на почву.

      Идея "изучить" почву Росто­ва пришла не от хорошей жиз­ни. Был период, когда у почво­ведов не было средств на иссле­дования. А их работа сопряже­на с командировками, выезда­ми в поле. Тут и пришла мысль - посмотреть почвы Ростова.

      - Мы думали, что существует почвенная карта города, - рас­сказывает Ольга Степановна. - Но выяснилось, что никто никог­да этой проблемой не занимал­ся. И сейчас это спорный воп­рос. Нас так и спрашивают: "А что, в городе осталась почва?" Извините, а куда она делась?

 Сергею Горбову пришлось "пропахать" более 40 земельных разрезов. Собирая научный ма­териал, он "присоединялся" к тем, кто роет траншеи под коммуника­ции, к строителям, копающим землю под фундаменты зданий. Только та­ким образом он мог добраться до почвы, скрытой под "слое­ным пирогом" земли, состоящим из ста­рого асфальта, бу­лыжной мостовой, древних построек. Но почвенный "корж" ему все же доставался. По дан­ным исследований, такая почва не пол­ностью изолирована от атмосферы и про­должает жить. О.С. Безуглова - за то, чтобы в городе по­добные участки по­чвы использовались под газоны, скверы, то есть - "зеленые окна", выполняющие защитную функцию.

      Проблемы городской почвы практически не изучены. Разве что в Москве и Санкт-Петербур­ге. Можно надеяться, что Рос­тов войдет в тройку таких горо­дов. Для нас это тем более важ­но, что за всю историю города научному миру и общественно­сти будет представлена первая почвенная карта донской столи­цы, благодаря которой можно будет изменить экосистему ме­гаполиса. Как заметил один из авторов карты С. Горбов, ранее почвоведы уделяли внимание естественным ландшафтам. В России только за последние 5-7 лет (и за последние 10 лет в Европе) стали проводиться пол­номасштабные исследования городской почвы.

      - Если сравнивать с Москвой, объясняет Сергей, - то у нас фор­мируются приблизительные по­чвенные разности, в смысле урбанозема - нового типа почв, который выделили московские исследователи. За основу берет­ся урбик - какой угодно 50 - метровый слои почвы. Это может быть мусор, привезенные суб­страты, остатки естественных почв, формирующие, как мы говорим, горизонты.

 Наши почвы от других урбаноземов отличаются щебнистостью. И, сохраняя слои бывших почв, достигают мощности до 1 метра. Сопротивляемость вред­ным вещесватам у нихболее вы­сока. На Сергея самое большое впечатление произвело то, что почва в Ростове хорошо сохранилась еще со времен суще­ствования крепости Димитрия Ростовского.

     - Природу мы "наблюдаем" разве что в заповедных местах. А в городе, прогуливаясь по Пушкинской или ул. Ленина, не смотрим себе под ноги, не обращаем внимание на почву, га­зоны, - говорит Сергей. - На са­мом деле - это все живое и жи­вет своей особой жизнью.

    Сергей на ту же Пушкинскую смотрит с профессиональной точки зрения. Подмечая: здесь можно разбить клумбы, чуть дальше - засеять травой или, напротив "спрятать" участок… В сущности, все мы ходим по од­ной с ним дороге, только он идет дальше – по не пройденной нами.