СВЯТОЙ ДИМИТРИЙ РОСТОВСКИЙ В ПАМЯТНИКЕ НЕ НУЖДАЕТСЯ. А МЫ?

Строка, которую вынес я в за­головок, принадлежит Михаиле Ломоносову. Она - из сочинен­ной им эпитафии на могильном камне Димитрия Ростовского в Яковлевском монастыре, что в Ростове Великом. Уже это гово­рит о роли митрополита в духовной жизни России конца XVII - начала XVIIIвека.

Несомненно, то был удивительный человек, на­много обогнавший свое время, искренне и требо­вательно любивший лю­дей, стремившийся сде­лать их высоконравствен­ными, верящими в свои душевные силы. Димит­рий был достойным сы­ном «гнезда Петрова», ведь и на высокую мит­рополичью кафедру в Ро­стове он попал по воле самого Петра Великого...

Но то, что творится во­круг имени святого Ди­митрия сейчас у нас в Ростове-на-Дону, честно говоря, вызывает недо­умение. Хотелось бы ска­зать даже более жестко, чтобы «вперили в мысль, чему учитель сей учил» и руководители администра­ции города, и депутаты городской Думы, и ученые-исто­рики, согласившиеся с амбиция­ми властей и художественно-ар­хитектурной интеллигенции сде­лать Ростов-на-Дону заложником памяти о человеке, даже не по­дозревавшем о существовании нашего города.

Известно, что Ростов, вернее, Темерницкая таможня, от которой мы ведем свою историю, была основана 40 лет спустя после смерти Димитрия. По прихоти ис­тории частица даже не имени, а сана этого прекрасного человека дала название нашему городу.

Так произошло по воле царя Александра I в 1806 году - и вряд ли стоит сейчас ставить под сомнение правоту монаршего ре­шения, требовать переименова­ния, как это делают некоторые горячие головы.

Есть Ростов Великий, давший Димитрию частицу сана - «мит­рополит Ростовский».

Есть Ростов-на-Дону, получив­ший свое название от крепости Димитрия Ростовского, наречен­ной так в честь «новоявленного святого» (каковым Димитрий стал 43 года спустя после смерти - в 1752 году, за 9 лет до начала строительства новой русской кре­пости на Дону).

Когда несколько лет назад в печати появилось впервые пред­ложение поставить в Ростове па­мятник «основателю нашего горо­да Димитрию Ростовскому», это было поначалу воспринято как неловкая ошибка некомпетентных людей. Кто горько, кто саркастически улыбнулся. Но в газетах стали чаще поминать святого Димитрия, уточняя: «Он дал свое имя названию города», - что, как видим, тоже не совсем верно.

Казалось бы, чем больше мы узнаем о жизни и делах святого Димитрия, тем точнее понимаем его косвенное отношение к исто­рии нашего города. Свидетельст­во тому - недавно состоявшиеся Димитриевские чтения, которые решено сделать ежегодными.

Тем не менее мысль о необ­ходимости памятника крепла, пока не получила и материаль­ное выражение: торопливо объ­явили конкурс на проект памят­ника, столь же стремительно на­шли место для монумента.

Обо всем этом газета «Вечер­ний Ростов» писала неоднократ­но и подробно, подчеркивая не­обходимость широкой гласности при обсуждении проекта. Повто­рю, что памятник святителю обойдется налогоплательщикам в два с половиной миллиарда руб­лей. И они вправе знать все об этом начинании.

Я люблю и уважаю святого Димитрия, митрополита Ростов­ского. В течение многих, лет со­бираю о нем документы, малей­шие публикации, с глубоким ин­тересом читаю все сочиненное им, что удается добыть, - и ве­ликое его творение «Четьи-Минеи» (к сожалению, попались не все тома), и «Собрание нравоу­чительных слов», и «Апологию для утоления печали». С радостью смотрел в постановке нашего мо­лодежного театра его «Рождес­твенскую драму». Признаюсь, хо­тел и хочу написать о нем худо­жественно-документальную по­весть. И сделаю задуманное, если позволят время, силы и способ­ности. Но для этого нужно понять великого человека умом и сердцем. Что совсем не легко... Димитрий любил свой Ростов Великий. Он завещал ростовцам, где бы они ни находились, куда бы ни переехали, заботиться о городе, «иначе не будет успеха в делах и захиреет род ваш».

Димитрий считал веру, надежду, любовь «первы­ми и нужными доброде­телями человека», под­черкивая: «Надежда есть добродетель, свыше влиянная, через котирую... ожидается благая вечная жизнь»... Димитрий был бес­сребреником. Его до глу­бины души взволновало то, что из-за отсутствия средств могло закрыться известное ростовское училище. И он шлет жа­лобу на главу Монастыр­ского приказа, «питающе­го нас», но, не ожидая решения свыше, отдает училищу все свои сбере­жения, не оставив ниче­го даже на погребение - «чтобы алчущие злата не искали его в моих хра­минах».

Все это я говорю для тех, кто мог бы подумать, что святой Димитрий мне не до­рог и не интересен. Дескать, по­тому я пищу: памятник этому че­ловеку в нашем городе не нужен. Да, повторяю - НЕ НУЖЕН. Он был бы уместен в Киево-Печерской лавре, где Димитрий монашествовал, в Ростове Вели­ком, где правил высокую службу и где скончался.

А нам, жителям Ростова-на-До­ну, достаточно знать как можно больше об этом человеке и пом­нить его деяния на благо Рос­сии. Подтверждением тому мог бы стать скромный, изящный па­мятный знак (скажем, стела с ба­рельефом) в Кировском сквере, на месте, где был в начале века посвященный святому Димитрию придел Покровской церкви.

Конечно, это всего одно из многих возможных предложений... Не будем уподобляться извес­тному градоначальнику из щед­ринского города Глупова, который разместил улицы и из добытого камня настроил монументов.

Образумьтесь, господа, пока не поздно отказаться от дорогостоя­щего проекта! Истратьте деньги, выделяемые на монумент, для охраны существующих памятников и музеев, на пропаганду светлых и разумных заветов, оставленных нам святым Димитрием, митро­политом Ростовским!

■