ЖИЗНЬ   НОЧЛЕЖКИ

Такие люди были всегда. И в любом обществе они жили на его дне. Но отношение к бродягам, предпочитающим праздность труду, было раз­ное. В античности их, например, называли философами. Древние греки лелеяли своих бродяг, видя в них представителей заманчивого, хотя и нелёгкого образа жизни. Когда малолетний хулиган разбил глиняную бочку Диогена, афиняне купили ему новую. Такова была цена, которую платило эллинское общество, желая считаться благополучным.

Ростовская ночлежка открылась в здании детского садика 16 фев­раля 96-го года. До того, вспоми­нает её директор Анатолий За­харов, этот «пятачок» на Амбула­торной был излюбленным местом сбора деклассированных элемен­тов. Точь-в-точь как у поэта Ник. Вильямса: «Как тифозный во вшах, весь пустырь в алкашах. Не видать ни души, шелестят камыши, в камышах, как гадюки, шуршат алкаши».

При разрезании ленточки на открытии Центра социальной адаптации (так написано на вы­веске ночлежного дома) присут­ствовали вице-губернатор Бедрик, мэр Чернышёв, его зам по строительству Лабусов. Не было только виновников тор­жества - собственно бомжей.

Видимо, руководимые ка­ким-то внутренним тактом, чет­веро выглядевших старше сво­их лет и дурно пахнущих лю­дей заявились только к ночи. Через сутки все 50 коек были заняты.

...Вот уже почти пять лет, как действует в городе ночлеж­ка. Первый юбилей собирают­ся отпраздновать. Но до того - наш разговор с директором Захаровым из цикла «Былое и думы». «С каким континген­том приходилось сталкивать­ся?» - спрашиваю Анатолия Матиодиевича. Захаров щёлка­ет себя пальцем по горлу. Это и- есть его контингент. Пропой­цы со всей страны, со всего материка: были болгары, были малайзийцы...

«ГОСПОДА!    ОСТАВЛЯЙТЕ  НАСЕКОМЫХ   У    ПОРОГА»

Чтобы жить в ночлежке, надо до неё дойти. Или доползти хотя бы. Никто не спросит, как ты до­катился до жизни такой. Просто живи. Правда, прежде нужно схо­дить провериться на чахотку, а уж потом тебя пустят на месяц или даже на полгода.

На дверях ночлежки постояль­ца встречает плакатик, вывешен­ный шутником из районного «око­лотка»: «При обнаружении бесхоз­ных предметов не трогать... выз­вать милицию» (это им-то - «не трогать»? Это они-то - «вызвать милицию»?!). Уже во внутренних покоях - творчество местных хохмачей: «Господа! Оставляйте своих насекомых у порога, на их прожи­вание гостиница не рассчитана. Страдающие кожными заболевани­ями, не стесняйтесь, а покажите врачу, где у вас чешется. Любители спиртного обслуживаются в баре, а не в ЦСА, и спят где угодно, но не здесь!»

Пьяных действительно не пуска­ют. Они и трезвые-то, говорит Заха­ров, могут устроить бучу. Большая часть «его» бродяг прошли хорошую закалку лагерями и тюрьмами. Осо­бо опасный рецидивист пытался создать общак и вообще «по жиз­ни быть смотрящим». Но Захаров не дал. Здесь он - авторитет. Ещё до вступления в должность дирек­тора консультировали товарищи из органов: как должно вести себя с постояльцами, каких животных и птиц нельзя поминать в разговоре.

...В коридорах ночлежки чистень­ко, но бедненько. Голо даже как-то. Раньше висели огнетушители и пластмассовые цветы. Украли. В па­латах - фотокалендари, иконы, пи­саные одним известным фальшиво­монетчиком, радио и толстомордые коты. Из развлечений - шашки, до­мино, телевизор «Шарп» с большой диагональю,  подаренный мэром.

Входим в одну из палат - на койке лежит прихворавший (вообще по расписанию: в 6 вечера пришёл - в 8 утра вышел). Лежит и ухом не ведёт в нашу сторону. Понятное дело, упивается свободой человек. Многие годы должен был вскаки­вать при появлении гражданина начальника, вот теперь и кладёт на всех и вся при всяком удоб­ном случае. У каждого - своя сво­бода. Днём бомжи работают, кто как умеет. Конечно, чаще всего их бе­рут грузчиками, разнорабочими. Однако встречаются и свои «зо­лушки». Молодой мужчина после развода всё оставил жене, запил, опустился, попал в ночлежку. Бро­сил пить, побрился впервые за несколько месяцев, от Армии спа­сения получил почти неношеный костюм в «ёлочку» и устроился по специальности... в юриди­ческую фирму.

Инвалиды на законных ос­нованиях - работники ведь ни­кудышные - попрошайничают. «Как-то один слепой талоны на обед берёт, - вспоминает директор, - и тут же с бар­ским жестом вручает их ста­ренькой постоялице: «Чё, я, нищий, - по тошниловкам ша­стать? Я имею свои тридцать баксов в день и сам себя про­кормлю».

ПРОФЕССОР    САХАРОВ УСТАЛ    ЖЕЧЬ    КОСТРЫ

Всякий социальный ката­клизм немедленно аукается на ночлежке. Попёрли русских из Средней Азии - занял кой­ку профессор Сахаров из Ду­шанбе. Устал, говорит, жечь костры по ночам и отгонять от своего дома злобных тад­жиков. Взялись Грозный штурмовать силами одного десантного полка - ночлежка на­полнилась грозненцами.

...Постояльцам стараются по­мочь. Выправляют им новые до­кументы, находят работу, при­страивают в дома престарелых. Но истинным бродягам это не нуж­но. Зиму они кантуются по ночлеж­кам Ростова, Шахт, Таганрога, а летом уходят на лоно природы.

Кстати, городу, то есть - нам с вами, месяц проживания одного бродяги в ночлежке обходится в полторы тысячи рублей. Ну что же, кто-то расплачивается глиня­ными бочками, кто-то - «деревян­ными» дензнаками. Все хотят чув­ствовать себя благополучными и цивилизованными...