Внезапность наступления на Ростов советских войск была от­носительной: потеряв Батайск и Азов, оккупанты в любое время ждали этого броска и готовились к упорной обороне. Так что речь могла идти о внезапности той или иной операции, о стремительном броске отдельных групп.

На острие одного такого удара и был сводный отряд, в который вошли роты из батальонов майора Дябло, капитана Ипкаева, старшего лейтенанта Мадояна.

     Под огнем немецких орудий и пулеметов отряд переправился по льду через Дон неподалеку от Верхнегниловской. Уже почти все бойцы были на правом берегу, когда пришла тревожная весть, что соседним подразделениям не удалось развить успех, и сводный отряд 159-й бригады оказался окруженным с трех сторон. Путь свободен только к Дону. Но это путь не для нас!

Вперед пошли разведчики, с ними группа автоматчиков и гранатометчиков. И немцы не выдержали броска, стали отходить к железнодорожному вокзалу. Бойцы сводного отряда преследовали их, оказывающих яростное сопротивление, по путям станции Ростов.

     Уже не стало майора Дябло и капитана Ипкаева. Ударный сводный отряд, захвативший к 10 часам вокзал и теперь оказавшийся в окружении, возглавил старший лейтенант Г.К. Мадоян. Бойцы верили в скорую помощь наступающих товарищей и заняли круговую оборону. Но помощь пришла только шесть дней спустя. И шесть дней и ночей сражался сводный отряд, теряя боевых друзей, но так и не уступив врагу позиций.                 

   Наступавшая на правом фланге 152-я стрелковая бригада майора И.Е. Ходоса ворвалась в юго-восточную часть Ростова. Немцы контратаковали ее, и на захваченном плацдарме удержался лишь один батальон. Соседняя 156-я бригада подполковника А.И. Сиванкова также зацепилась за набережную только одним батальоном.

    Лучше шли дела в частях, действовавших на левом фланге, в направлении Нижнегниловской. Рота автоматчиков под командованием лейтенанта Лисина форсировала Дон и овладела несколькими кварталами около железнодорожного моста. Когда из строя выбыл лейтенант, командование взял на себя сержант Мурзин, и бойцы продолжали стойко отражать атаки врага.

    Конно-механизированная группа развернула бои на подступах к Ростову с юга. Части 5-го гвардейского Донского казачьего кавалерийского корпуса форсировали Дон в районе Красногоровка - Елизаветинская и прорвались к южной окраине города - станице Нижнегниловской.

   В этот день совершила свой бессмертный подвиг у села Семерники третья батарея 2-го артдивизиона 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса, которой командо­вал старший лейтенант Д.М. Песков. Артиллеристы отразили атаку 16 танков, уничтожив при этом 6 машин и 30 фашистов. Будучи тяжело раненным, истекая кровью, комбат Песков продолжал руководить боем.

В ночь с 13 на 14 февраля начался решающий штурм Росто­ва. Части 28-й армииво взаимодействии с 51-й армией к двум часам подавили последние опорные пункты врага.

Военный совет армии передал в Москву, в Ставку Верховного главнокомандующего, телеграмму: «Войска 28-й армии Южного фронта против немецких захватчиков прошли от Каспийского до Азовского моря. Ваш приказ выполнен - Ростов-на-Дону войсками армии взят».

     Подвиги воинов были высоко оценены: большую группу осво­бодителей Ростова наградили орденами и медалями. Г.К. Мадоян и Д.М. Песков были удостоены звания Героя Советского Со­юза, их именами названы улицы Ростова.

    ...Страшное зрелище представлял собой Ростов в феврале 1943 года. Вдоль центральной магистрали города, на ближайших к ней улицах стояли обугленные в пламени пожарищ остовы зда­ний. Разграбленный, опустошенный, сожженный город.

     Лежали в развалинах завод «Ростсельмаш», многие другие за­воды и фабрики, почти все школы и больницы, театры и библи­отеки, институты и клубы. Не уцелел ни один мост, были разру­шены трамвайные и троллейбусные парки, вокзалы и речной порт. Материальный ущерб, причиненный Ростову, исчислялся астрономической суммой - 3100 миллионов рублей.

    Но никакими деньгами не оценить человеческие жизни. Во время хозяйничанья в Ростове захватчики замучили и расстреля­ли до 40 тысяч жителей, 53 тысячи человек угнали в Германию.

   Из существовавших 2136 тысяч квадратных метров жилья ок­купанты уничтожили 747 тысяч и значительно повредили 1080 тысяч. Полностью были разрушены 11733 дома. В разгар зимы ростовчане остались без крова, без воды, без света. Все нужно было начинать сначала. (См. «Ростов-на-Дону. Исторические очер­ки», 1984 г.)

    «Мы возродим тебя, родной Ростов!» - этот девиз на многие дни, месяцы и годы определил жизнь ростовчан. Вчитаемся вни­мательно в хронику того времени, попробуем представить, что скрывается за каждой ее строкой.

1943 год - 1 марта город получил электроэнергию; 8 марта закончены восстановительные работы первой очереди водопро­вода; 1 апреля завершено восстановление железнодорожного моста через Дон, в Ростов с юга прибыл первый поезд; 10 апреля начал работать хлебозавод; 1 июня по улицам города пошли вагоны городского трамвая; 26 июня правительство СССР приняло постановление «О первоочередных мероприятиях по вос­становлению народного хозяйства Ростова-на-Дону и Ростовской области»; в декабре создана первая детская спортивная школа.

1944 год - открыт инженерно-строительный институт (ныне строительный университет); морской техникум преобразован в мореходное училище имени Г.Я. Седова.

1945 год - в июле сдан в эксплуатацию новый железнодо­рожный мост через Дон; 9 августа СНК РСФСР утвердил гене­ральный проект планировки города, разработанный под руковод­ством академика В.Н. Семенова; 16 ноября опубликовано поста­новление СНК СССР о восстановлении 15 крупнейших и старей­ших русских городов, в том числе Ростова-на-Дону.

1946 год - открылась первая послевоенная навигация на Азов­ском море: возобновлено пароходное сообщение Ростов - Та­ганрог.

1947 год - на восстановленном заводе «Ростсельмаш» осво­ен выпуск новой модели комбайнов «Сталинец-6».

1948 год - построен аэровокзал (ныне здание ресторана аэро­порта); сдан в эксплуатацию Темерницкий путепровод.

1949 год - открыт центральный универмаг; начато строитель­ство промзоны в северной части города; промышленность Ро­стова достигла довоенного уровня.

     Минуло четыре года после окончания войны. И если экономи­ка вернулась на прежние позиции, то боль израненных тел и душ ростовчан с годами только утихла, но не исчезнет никогда.

     ...Завершался двухсотый год существования нашего города.