Расхитители гробниц

    По всей стране сегодня орудует целая сеть потрошителей древних курганов, могильников и городищ, возможно, являющихся единственным ключом к неразгаданным тайнам прошлого. Не обошла сия зараза и богатейшую на археологические находки донскую землю, где начиная с VII века до н. э. поочерёдно хозяйничали киммерийцы, скифы, сарматы, боспорские греки, аланы, гунны, тюркские болгары, хазары, печенеги, половцы, монголо-татары, турки, казаки... Каждая из этих культур успела основательно «наследить» на донской земле, по праву считающейся настоящим клондайком для археологов. Причём как для «белых», так и для «чёрных».

     Под пиратским флагом

    В Ростовской области насчитывается 7796 памятников археологии, состоящих на государственной охране. По приблизительным выкладкам, это примерно третья часть всех существующих на донской земле курганов, могильников, древних стоянок и кочевий. Сколько из них уже разграблено, стёрто с лица земли и безвозвратно утеряно для учёных, остаётся только догадываться. Такой статистики никто не ведёт.

    Ежегодно донские археологи натыкаются на десятки разграбленных захоронений. Если учёные осторожно с помощью щёточек снимают один культурный слой за другим, то современные «гробокопатели», работающие под пиратским флагом, оставляют после себя в земле чёрную дыру для науки. Ведь достаточно извлечь монету или наконечник стрелы, чтобы исказить всю картину, а возможно, лишиться важного научного открытия. По этому поводу археологи говорят так: «Опустошённый курган — это как человек, которого лишили памяти, поскольку он уже больше ничего нам не сможет рассказать».

    Впрочем, «зачисткой» могильников не гнушались и наши предки. Курганы начали грабить ещё со времён их появления на донской земле — в VII-VI веках до н. э. Спустя столетия — в XVII-XIX веках — в этом деле весьма преуспели донские казачки. Когда в 1909 году на месте древнегреческой колонии Танаис археологи обнаружили множество золотых украшений, сотни казаков устремились сюда на изыскательские работы. До сих пор археологи натыкаются на разграбленные курганы, в которых они обнаруживают глиняную казачью посуду и пуговицы. По словам замначальника областной инспекции по охране и эксплуатации памятников истории и культуры Михаила Власкина, существует целый ряд признаков, по которым можно вычислить приблизительное время «вторжения». Если археологи натыкаются на разграбленную гряду могильников салтово-маяцкой культуры, оставленных после хазар в IX веке, но при этом видят, что нетронуты расположенные по соседству могильники времён Золотой Орды, датированные XIII веком, можно делать вывод, что разграбление произошло как раз в этом временном промежутке. Ну а то, что не успели или не смогли извлечь из недр далёкие предки, сегодня подчистую выгребают наши более экипированные современники.

     Корреспонденту «РО» удалось разыскать одного из таких «следопытов», который уже более пяти лет орудует на территории Ростовской области и соседнего Краснодарского края. Говоря о специфике своей деятельности, этот человек, представившийся Евгением, подчёркивает, что при поиске мест для раскопок он обращает внимание на целый ряд факторов. В случае с курганами имеет значение, где они находятся: в лесу или на поле, распаханы или нет. Если здесь уже копали, то большую важность представляет вопрос, когда и кем. Но если курган можно определить визуально, то, к примеру, место древней стоянки отыскать порой бывает очень сложно. Их поиск сводится к догадкам, расчётам и штудированию специальной литературы, которую можно найти в любой более или менее крупной библиотеке. Координаты исторических памятников можно также почерпнуть из археологической карты, составленной несколько лет назад по инициативе Академии наук и вобравшей многолетний труд учёных.

     — В любом случае перед тем как приступить к раскопкам нужно много ходить и искать, — говорит Евгений. — Есть, конечно, прописанные закономерности местонахождения курганов, но обычно в книге написано одно, а на местности выходит совсем по-другому. Как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги.

    Сам процесс изыскательских работ, по словам Евгения, сводится к тому, чтобы быстро раскопать, забрать всё ценное и моментально исчезнуть. Как правило, все члены подпольного сообщества экипированы металлоискателями, которые сегодня можно приобрести без какого-либо разрешения. Их стоимость колеблется от 400 до 10 тысяч долларов, а глубина сканирования — от 30 сантиметров до 3 метров. Правда, используется металлоискатель в основном только на поле. В лесистой местности он зачастую бывает бесполезен.

    Работают «чёрные археологи» как поодиночке, так и группами. По словам Евгения, в каждой ситуации всё зависит от его возможностей, объекта раскопок и от того, насколько можно доверять своим «коллегам». В любом случае группа «чёрных археологов» обычно насчитывает не более четырёх человек. Так лучше при дележе.

     — Хотя очень часто делить оказывается просто нечего, — говорит Евгений. — Это занятие не может служить постоянным источником дохода даже на богатейшей археологическими находками кубанской земле.

     На вопрос о конкретных районах ведения раскопок Евгений отвечать напрочь отказался, сославшись на то, что конкурентов и так хватает. Что касается находок, то в его активе есть и золото, и серебро, и бронза. Причём как украшения, так и бытовые предметы. Реже попадаются монеты. Зато часто он находит различные бляшки и пуговицы с орнаментом, а уж осколков керамических амфор и вовсе не счесть. Среди его находок было немало оружия, которое представлено преимущественно саблями, акинаками, наконечниками копий и стрел, шлемами, остатками щитов и луков. Самая ранняя из его ценных находок датируется III-IV веками до нашей эры, самая поздняя — XV-XVI веками.

     По словам Евгения, все более ли менее ценные находки сдаются перекупщикам. Ни с какими антикварными магазинами и тем более комиссионками он и его «коллеги» не работают. Каких-либо условных каталогов на чёрном рынке не существует. Сумма вознаграждения зависит от того, как договоришься с перекупщиком. Что касается доходов от этой незаконной деятельности, то, по словам Евгения, за день можно получить месячную зарплату директора крупной фирмы, но перед этим полгода нужно потратить на поиски места будущих раскопок. Раз на раз не приходится.

     Евгений прекрасно отдаёт отчёт в том, что его деятельность незаконна и наносит непоправимый урон науке. Но при этом чувствует свою безнаказанность:

   — Сложно всё это доказать. Даже если тебя берут на кургане с лопатой и металлоискателем, всегда есть варианты. И мздоимство в том числе.

     На бульдозере по скифам

   За разграбление памятников археологии теоретически может последовать наказание по статье 243 УК РФ («Уничтожение или повреждение памятников истории и культуры»), которая предусматривает наказание от штрафа до двух лет, а в отношении особо ценных объектов или памятников общероссийского значения и до пяти лет лишения свободы. Но, несмотря на то, что подобные факты фиксируются в последнее время с пугающей регулярностью, возмездие наступает крайне редко. Дело в том, что «чёрных копателей» очень тяжело взять, что называется, с поличным, а если это и удаётся, то действительно крайне сложно доказать их вину.

    Сотрудники Инспекции по охране памятников и Управления федеральной службы «Росохранкультуры», вооружённые лишь законами, не могут самостоятельно бороться с копателями-нелегалами. Борьбу с грабительскими раскопками по «наводкам» населения и инспекции должна вести милиция. Однако положительных примеров сотрудничества органов внутренних дел с органами охраны памятников практически нет.

     В ГУВД Ростовской области корреспонденту «РО» сообщили, что в их структуре нет специального отдела, занимающегося подобными проблемами. Зато известен случай, когда сотрудники милиции задержали под Ростовом археологическую экспедицию Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПиК), которая производила раскопки на курганном могильнике «Валовый» и одноимённом кочевье, находившихся на пути строительных работ по расширению трассы «Ростов-Таганрог». Дело в том, что у археологов отсутствовал «Открытый лист», разрешающий ведение работ и выдающийся только Институтом археологии РАН на раскопки в определённом месте и объёме.

     Сотрудники инспекции по охране памятников уже неоднократно сигнализировали в районные ОВД о случаях нарушения на памятниках археологии. Пару лет назад в станице Старочеркасской всё же были задержаны три «чёрных копателя». Но только потому, что случайно увидевший их крупный чиновник сделал им замечание, а те грубо ответили и продолжили копать. При себе у копателей был металлоискатель и найденные с его помощью две монеты XVIII века. Несмотря на прямые улики, дело так ничем и не закончилось, а «чёрных археологов» отпустили с миром.

    Единственный судебный прецедент, имевший место в Ростовской области по факту разрушения памятников археологии, был зафиксирован два года назад в Азовском районе. Здесь осудили председателя рыбколхоза станицы Елизаветовской, который распорядился вывезти с территории городища скифской эпохи, датированного V веком до н. э., несколько тонн грунта. Таким образом, был уничтожен культурный слой площадью 500 квадратных метров и глубиной три метра. Показательно, что местная милиция долгое время отказывалась заводить дело, ссылаясь на отсутствие состава преступления. Стражами порядка была проигнорирована не только статья 243 УК РФ, но и Федеральный закон об охране и использовании памятников истории и культуры от 25 июня 2002 года, который гласит, что в зонах охраны памятников запрещено проведение земляных, строительных и других работ, а также ведение какой-либо хозяйственной деятельности без разрешения государственных органов охраны памятников. Дело сдвинулось с мёртвой точки только после того, как его взяла под свой контроль прокуратура. Правда, решение суда было несоизмеримо с нанесённым ущербом: председателя рыбколхоза оштрафовали всего на 12 тысяч рублей.

   Не лучше обстоят дела и в других регионах юга России. По данным Управления федеральной службы «Росохранкультуры» по ЮФО, в Карачаево-Черкессии разграблены до 90% всех могильников. Причём ни один из «чёрных археологов» так и не понёс наказания. Хотя и здесь бывают свои редкие исключения. Так, например, три года назад Красногвардейским районным судом Адыгеи за разрушение кургана был осуждён житель Краснодара Александр Санков. В поисках сокровищ он с помощью бульдозера сравнял с землёй 6-метровый курган в окрестностях аула Уляп — одно из 34 сохранившихся в этих местах скифских захоронений III в. до н. э. Суд оштрафовал «чёрного археолога» на 30 тысяч рублей, а также предписал, что исследование или восстановление памятника будет осуществлено за счёт виновного. Пока что это один из самых жёстких и немногочисленных приговоров, вынесенных по факту разграбления памятников археологии на юге России.

Расхитители гробниц

    Тайны Кобякова городища

  Если проблеме разграбления памятников археологии не уделяют должного внимания правоохранительные органы, то чего уж тогда говорить о простом населении, в сознании которого осквернители могильников, как правило, выступают этакими романтиками-кладоискателями.

  Минувшей весной замначальника инспекции по охране и эксплуатации памятников истории и культуры Ростовской области Михаил Власкин участвовал в передаче Александра Гордона «Стресс», где его оппонентом выступал ростовский адвокат Александр Чумак. Предметом дискуссии стала найденная адвокатом якобы на размытом кургане в районе Елизаветовского городища бронзовая бляха IV-III в. до н. э., на которой была запечатлена битва древних греков с амазонками. Ценная находка должна была занять почётное место в коллекции археолога-любителя. Он напрочь отказался отдавать её в музейный фонд, мотивируя это тем, что находки, переданные в ростовские музеи, хранятся в жутком беспорядке и часто теряются.

   Примечательно, что зрительский зал оказался на стороне Чумака, который победил Власкина с подавляющим перевесом голосов. Никакие доводы о том, что все вещи, относящиеся к памятникам истории и культуры, подлежат обязательной передаче в государственную собственность, не возымели действия. По прибытии в Ростов Михаил Власкин уже было собирался подать заявление в прокуратуру. Однако сам «коллекционер-победитель», видимо, предвидивший этот шаг, добровольно передал ценную бляху в Ростовский краеведческий музей.

   Подобных археологов-любителей и кладоискателей в Ростовской области хватало всегда. Благо донская земля, даже несмотря на усилия «чёрных копателей», ещё хранит множество реликвий и неразгаданных тайн. Многие из легенд до сих пор будоражат умы охотников за сокровищами. Большинство кладоискательских преданий связано с Кобяковым городищем. По преданию, в этом городище в 1185 году в стане половецкого хана Кобяка томился пленённый новгородский князь Игорь Святославович — герой легендарного «Слова о полку Игореве». Спустя столетия на этом месте проходила граница между Россией и Турцией, владевшей тогда городом-крепостью Азов.

    Существуют десятки историй о припрятанных здесь сокровищах монголо-татар и турков, схронах офицеров-корниловцев, «общаке» бандитов с Задонского почтового тракта и прочих тайниках.

   Одна из них повествует о сечевой казне запорожских казаков, припрятанной где-то в районе Кобякова городища. Как известно, в 1775 году Екатерина II запретила существование Запорожской Сечи. Вольница была обречена давно, и казаки, зная об этом, загодя готовилась к исходу за пределы Российской империи. Они собирались возродить вольную республику, выкупив кусок территории в одной из стран Востока. Но путь казаков проходил по донской земле, на которой запорожцы успели потерять много людей в стычках с верными государыне донскими казаками. Предполагается, что оставшиеся в живых припрятали свой золотой запас из 32 бочонков, доверху наполненных золотыми дукатами и венецианскими цехинами, в надёжном месте, а сами ушли налегке на Тамань к казакам-некрасовцам. Но прошли столетия, а «денежный обоз» так до сих пор и не найден.

   Другая легенда повествует о коне из чистого золота, якобы похищенном донскими казаками у турок и припрятанном где-то в катакомбах Кобякова городища на окраине Ростова. Как гласит легенда, в конце XVII века донские казаки неожиданно напали на турецкую крепость, похитив из неё золотого коня. Турки отправились за казаками в погоню, но более ста человек вместе с лодками, доверху нагруженными богатством, куда-то исчезли, а через 10 дней, как гласят исторические документы, казачья дружина со всем своим добром прибыла в станицу Старочеркасскую. Говорят, что турецкий султан посулил за возвращение золотого коня немалую награду, и поэтому казаки от греха подальше решили надёжно припрятать его в подвалах Кобякова городища до лучших времён.

    Не «проехал» мимо этого места, столь богатого на легенды, и клад Стеньки Разина. Считается, что казацкий атаман спрятал здесь богатую добычу, доставшуюся ему после походов в 1667-1669 годах на Волгу, Яик и в Персию. В архиве краеведческого музея Аксая даже хранится запись о том, что в 1940 году один из местных казаков сообщил в городской отдел культуры, будто его дед рассказывал о месте Стенькиного клада, спрятанного под одним из холмов. Кстати, директор музея Владимир Гладченко утверждает, что раньше эти подвалы назывались «погребком Степана Разина».

    Между тем самые ценные «ископаемые» были обнаружены здесь в 1987 году в одном из курганов Кобяковского некрополя. Из погребения сарматской царицы археологи извлекли тогда золотую гривну, диадему с изображением оленя и множество других золотых ювелирных украшений. Позже здесь находили предметы, представляющие интерес лишь для археологов и антропологов.

    Не обошли Кобяково городище стороной и «чёрные археологи». Археологическая экспедиция, работавшая три года назад на некрополе, обнаружила здесь 116 захоронений, большая часть из которых (примерно 80%) была разграблена. Кстати, поводом для начала раскопок стала современная застройка территории городища, которая поначалу проходила без всякого согласования с органами охраны памятников.

    Раскопки на опережение

  Чтобы хоть как-то пресечь бурную деятельность осквернителей гробниц, по мнению донских археологов, необходимо ужесточить законодательную базу, которая пока очень далека от совершенства.

   Об этом шла речь и на прошедшем в середине сентября в Твери IV Всероссийском съезде органов охраны памятников истории и культуры, делегаты которого обратили внимание на необоснованно затянувшееся принятие подзаконных актов к федеральному закону «Об объектах культурного наследия народов Российской Федерации» и констатировали разобщённость всех служб и организаций, которые ведают памятниками.

   Кроме того, поступило предложение поставить на учёт все металлоискатели, а при приобретении знакомить покупателей с возможными последствиями в случае их незаконного применения. Кстати, с недавних пор сотрудники органов охраны памятников уже начали разбрасывать в местах, где есть чем «поживиться», гвозди, пробки от бутылок и прочие металлические предметы, осложнив тем самым «чёрным археологам» их работу.

  Другое предложение связано с необходимостью поставить под запрет несанкционированную продажу археологических находок. В Краснодарском крае, Адыгее, Карачаево-Черкессии и Дагестане промысел нелегалов поставлен на промышленную основу. Есть свой чёрный рынок и в Ростове-на-Дону. Каждое воскресенье в парке им. Горького собираются коллекционеры, перекупщики и сами копатели со всего юга России. В дополнение к этому существуют многочисленные комиссионки, антикварные магазины и барахолки, где то и дело всплывают ценные находки.

    Между тем некоторые из копателей-нелегалов наивно полагают, что порой они даже приносят пользу для науки. И действительно, о многих захоронениях учёные, у которых нет ни денег, ни достаточного количества сотрудников, способных охватить весь фронт работ, узнают именно от «чёрных археологов», которые, опережая специалистов, продолжают вести свои грабительские раскопки, ежедневно покушаясь на нашу историю.