Новый дирижер в Большом театре России – явление чрезвычайно редкое, а потому вызывающее внимание всего театрального мира. Но приход в стажёрскую группу дирижёров Большого победителя из 14 претендентов, нашего земляка Павла Клиничева вызвал уж совсем особую реакцию. 25-летний стажёр, ещё только собиравшийся завершить консерваторское образование у Марка Эрмлера, в короткий срок стал одним из самых репертуарных дирижёров Большого. Ему доверяют стать во главе симфонического оркестра театра во время проведения в больших и малых городах нашей страны музыкального фестиваля «Большой театр – России», посвящённого 225-летию прославленного коллектива. Затем – трёхмесячное турне по городам США с дирижёром Клиничевым, вызвавшее немалый ажиотаж и обширную прессу. Гастроли завершились приказом о досрочном переводе стажёра П.Е. Клиничева в штат «дирижёрского цеха». В прошедшем сезоне по приглашению руководителя ростовского Музыкального театра В. Кущева маэстро продирижировал балетом «Жизель» и оперой «Евгений Онегин». Судя по отзывам, эти вечера в театре были по-особому праздничными. Однажды мне удалось поговорить с моим бывшим соседом по Нахичевани.

    – Павел Евгеньевич, ради чего вы покинули столицу Южного федерального округа?

    – Родителям спасибо. Для исполнения моей мечты наше музыкальное училище мало подходило. В 16 лет я поступил в училище при московской консерватории. А когда объявили конкурс на внеклассный факультатив к профессору Эрмлеру, я понял: судьба даёт мне шанс. Теперь главное – не упустить его. Бросил всё, учил наизусть партитуры, занимался. И через два года уже официально поступил на факультет симфонического дирижирования в класс Марка Фридриховича. Это был мастер экстра-класса.

     – Правда, что он «завещал» вам свой новый набор?

     – От вас слышу не от первого.

     – Вы ощущаете себя на постоянном экзамене перед уникальным оркестром Большого?

   – Нет. Я ощущаю ответственность, уверенность, правильность выбора профессии. Потому, кстати, и вышел впервые дирижировать без корректурной репетиции. Оркестр знал «Сильфиду» прекрасно – значит, всё зависело от меня.

     – Что важно для дирижёра при общении с солистами?

    – В балете – не помешать, не сбить. В опере: если кто-то поёт партию десяток лет – ухитриться поймать тон, если рождается премьерный спектакль – не лениться, ходить на все «уроки», ибо переучивать труднее. Я следую завету Эрмлера: «Хочешь, чтобы что-то было сделано нормально, сделай это сам».

    – Какие спектакли Большого на ваших плечах?

    – Они делятся на те, где я был дирижёром-постановщиком, и те, где вторым дирижёром. В первом случае ты воплощаешь своё видение музыки, как правило, великого композитора. Во втором – ты работаешь рядом с талантливым, опытным мастером, а потом за пультом рождаешь то, к чему оба пришли. Но я назову лучше по жанрам. Дебютировал как балетный дирижёр. Сегодня в моём репертуаре «Жизель», «Спящая красавица», «Матадор», «Нижинский», «Русский Гамлет» и т. д. Кроме двух первых остальные – одноактные произведения, в основном рождённые в нашем театре в последнее время. И операми: «Онегин», «Русалка», «Андриенна Лекуврер». Плюс постоянно участвую в гала-концертах.

     – И это все с 1999 года, даже со второй его половины. То есть в Ростове вас больше не ждать?

    – Марк Фридрихович говаривал: «Сначала надо контракт подписать, а уж потом об этом рассуждать». Но приезд-отъезд – не самое главное. Важно, что в Ростове наконец-то появился Музыкальный театр. Роскошный – для «музыки» это очень важно. Здесь интересные, молодые, незаштампованные солисты, хорош оркестр. Балет просто вызывает удивление – и фактом рождения на голом месте, и результатом. Я счастлив, что побывал на родине. Остальное – покажет время.